– 7 марта этого года на мобильный телефон позвонил Дмитрий Огай и сказал, что команда больше не нуждается в твоих услугах. Для всей футбольной общественности этот шаг стал полной неожиданностью. Собственно – это был финал взаимоотношений с главным тренером. Но вот, что действительно произошло между вами, многие не ведают до сих пор.

– Началось все 8 января – тогда команда прилетела на предсезонные сборы в Турцию. В этой стране их проводилось три. Именно на первом из них я почувствовал «легкий холодок» со стороны Дмитрия Алексеевича. Сначала я не придал этому значения, но когда на втором и третьем этапах нашей предсезонки по отношению ко мне повеяло «холодом», а потом и вовсе наступил «ледниковый период», я стал чувствовать себя очень неуютно. Уже довольно долго я связан с футболом, и распознать отношение тренера к себе не сложно. Огай был просто не доволен мной.

7 марта по телефону он назвал три причины, из-за которых мне пришлось искать новое место работы. Однако все эти доводы я разбил в пух и прах. Давайте смотреть правде в глаза. По моему мнению, корень проблемы лежал в иной плоскости – мне не первый год приходится играть на высоком уровне, и свой авторитет заработал не где-то в подворотнях, а на футбольных полях России и Казахстана. Но при этом я никогда за свою карьеру не совал нос в тренерские дела – каждый должен заниматься своим делом. Но почему-то мой авторитет показался для Дмитрия Алексеевича тяжелой ношей. Когда я приехал в Казахстан мне назвали несколько причин, почему главный тренер «Тобола» от меня отказался – «я хочу быть тренером», «негативно влияю на молодежь», «физически сдал». Кто хоть немного знаком со мной как с футболистом в России и Казахстане, никогда не отнес бы эти определения на мой счет. Это я и сказал Огаю тогда по телефону. Какие воздушные замки тренер построил себе в голове, мне сложно судить, как и говорить о том, почему мой авторитет так довлел над специалистом. Я не кабинетный футболист, что ходит к президенту и решает административные вопросы, я футболист зеленого прямоугольника. И должен все доказывать именно здесь. Заметьте, на футбольном поле я никогда не бью сзади по ногам – такое у меня воспитание.

Необычной была и официальная формулировка моего увольнения – «не живет интересами коллектива». Если уж мне приписывают такое, о чем вообще можно судить? К примеру, почему Сергей Тимофеев играл у Огая в «Иртыше» до 36 лет, а Низовцев в 34 года был отчислен с довольно странной формулировкой? Кто разбирается в футболе – тот должен меня понять…

– Представим такую ситуацию, что Дмитрий Алексеевич не-ожиданно одумается и снова пригласит тебя в команду. Готов ли ты возвратиться в родной Костанай?

– Во-первых, думаю, он вряд ли это сделает. А если и надумает, то я не соглашусь. Я человек злопамятный – и ничего с собой поделать не могу. Тех, кто сделал мне плохо, редко прощаю. В марте мне звонил Сергей Кулагин (аким Костанайской области. – Авт.), предлагал уладить конфликт и вернуться в «Тобол». Поверьте, тогда я был «на мели» и активно искал новую команду, но отказал Кулагину. Огай, образно говоря, «воткнул мне в спину нож», и как мне после этого работать с ним? В мои 34 года не так-то просто найти новый клуб, посмотрите сегодня на метания Руслана Балтиева, и на тот момент я считал, что «Тобол» для меня – это все. Я просто сросся с Костанаем и вообще не видел себя в другой команде. И тут такой удар. За месяц до старта национального первенства. Честное слово, я не думал, что во мне будут заинтересованы казахстанские команды. Первая лига стартовала 26 марта – к тому времени уже три года я не играл в российском чемпионате, и, к сожалению, без просмотра меня никто не хотел брать. Пять дней я просидел на нервах, зная, как Дмитрий Алексеевич преподнес все акиму области, и неожиданно получил предложение от Муханова (главный тренер «Актобе». – Авт.). Уже в составе актюбинцев на сборах мне звонил Халимжан Ержанов (бывший президент «Тобола». – Авт.) и снова предлагал вернуться в команду. Как специалиста и футбольного тренера Дмитрия Алексеевича я очень уважаю, и его квалификация бесспорно заслуживает высших оценок. Но я проиграл пятнадцать сезонов в футболе и не заслужил такого отношения к себе. Для себя я уже многое решил, и человеческие качества Огая теперь вызывают немало вопросов.

– Твой контракт с «Актобе» заканчивается по окончании этого сезона. В 2005 году ты сыграл свою последнюю игру за сборную Казахстана и, наверное, неоднократно задумывался о завершении карьеры на клубном уровне. Может, настал момент?

– Обычно я заранее ничего не загадываю, и пока мой контракт не истек и я не провел последний матч этого сезона, даже и думать ни о чем не хочу. Жизнь порой выдает такие сюрпризы. Как говорится, будет день, будет и пища. Могу точно сказать лишь одно – позвоните мне после 8 ноября, и я отвечу на ваш вопрос.

– Очень долгое время в составе «Актобе» тебе не находилось место в стартовом составе. Сегодня ты выходишь с первых минут, и кто бы мог подумать: крайний левый полузащитник играет на позиции нападающего…

– К сожалению, в процессе подготовки к новому сезону я получил травму и не провел ни одной игры за «Актобе» в межсезонье. Наигрывались совершенно другие связки, в которых участвовали иные футболисты. Поэтому первые десять игр первенства мне пришлось выходить лишь на замену. Нововведение ФСК о двух молодых игроках на поле повлияло и на меня – место левого хава сегодня отведено юному Юрию Логвиненко. За полгода я поиграл на месте центрального хавбека, опорника, под нападающими. (Смеется.) Теперь вот стал нападающим. Ну а что делать?

– И как ты себя чувствуешь не на привычном месте?

– Поначалу испытывал небольшой дискомфорт, но в последнее время мы нашли взаимодействие с Рогачевым. Да что там говорить – я готов встать даже в ворота, лишь бы играть. Хоть мне и 34 года, но работать я хочу – есть силы, эмоции. И это – главное.

– Хотя многие поговаривают о том, что ты просто доигрываешь. Идешь по нисходящей – «Балтика» – ЦСКА – «Сокол» – «Черноморец» – «Тобол» – «Актобе»…

– Да это просто смешно! (Улыбается.) Вы просто посмотрите мою статистику хотя бы за прошлый год. Уже прошло два с половиной года, как я вернулся в Казахстан, и за этот период забил 30 мячей. Если мне приходится доигрывать, то что тогда говорить о молодых ребятах. У них все вроде только начинается.

– Значит, нововведение, касающееся молодых игроков, сильно повлияло на общее снижение уровня национального первенства?

– Я считаю, что уровень упал ровно на то количество молодых футболистов, которые выходят на поле. В Казахстане только в последнее время стал наблюдаться рост детско-юношеского футбола. Я задаюсь вопросом: почему молодежь играет в команде по какому-то положению, а не по профессиональным качествам? Футболист должен завоевывать свое место трудолюбием. Сегодня же мы видим обратное. Честно сказать, из молодых вообще тяжело кого-нибудь выделить. Да, выстрелил одну игру, а дальше? Мягко говоря, сейчас они не соответствуют игрокам основного состава.

– Так получилось, что вся твоя семья живет в Калининграде. Ты играешь в Казахстане и постоянно находишься здесь. Нелегка судьба футболиста…

– Вы не представляете, как сложно общаться с родными, но мы с женой уже привыкли к такому ходу событий. Даже иногда смеемся – «в рейс ухожу, жди, милая». Но я прекрасно отдаю себе отчет, что годик-два еще поиграю, может, и больше. Жена с пониманием относится к моей работе – для нее важно мое душевное спокойствие. Поверьте, я неплохо знаком с первой российской лигой, там можно в такие дебри попасть, что пребывание там тебе и твоей семье не пойдет на пользу. Да, я плохой отец, который не занимается воспитанием своего ребенка. Но, как замечает моя жена: «Если тебе хорошо, то и вся семья тогда в полном порядке». В Калининграде мы живем с 1995 года – у нас давно налажен быт, жена имеет хорошую работу, недавно ребенок пошел в школу. Пока я не вижу смысла что-либо менять…

– При Леониде Пахомове ты отказался выступать за сборную, с приходом Сергея Тимофеева вернулся, причем играл с удовольствием. Сегодня бразды правления принял голландский специалист Пайперс, но ты ушел из «большого» футбола – на уровне сборной. Но в то же время можешь охарактеризовать национальную команду как изнутри, так и от лица футбольного специалиста. Что изменилось в команде за долгие девять лет?

– В 1997 году я попал в несколько неприятную ситуацию – мне пришлось выбирать между своим клубом («Балтика» тогда играла в высшей лиге России. – Авт.) и национальной командой. Футбольный Казахстан тогда еще находился в Азии, и организация международных первенств была на очень низком уровне – календарь явно не подходил под российский чемпионат, и мне приходилось метаться между двумя огнями: порой я приезжал после сборной в Калининград в разобранном состоянии и не мог играть на своем уровне. К тому же обещания руководства «националки» не соответствовали предоставленным условиям. Тогда я решил, что сборная как-нибудь обойдется без Низовцева, и выбрал клуб. Меня тогда много «поливали грязью», но этим шагом я хотел поднять проблему, показать общественности, что нужно еще много сделать для сборной и всего казахстанского соккера. Во всяком случае перспектив для себя тогда не видел.

Явные изменения произошли с переходом в Европу. Если сравнивать по прошлому году, недочеты остались, и нам еще далеко до сборных, что убежали от нас по развитию на пять-десять лет, но прогресс очевиден. Если честно, я не ожидал от Тимофеева приглашения в команду, как-то давно свыкся с мыслью «не сборника». Тем не менее постарался принести в команду что-то положительное, помочь как-то молодым ребятам. Да, мы провели отборочный цикл неважно, но нельзя забывать, что в пяти играх дома могли зацепить как минимум одно очко. Но сколько мы усвоили нового – одна игра отборочного цикла равна пяти топовым нашего чемпионата. Я в 33 года учился футболу и постоянно ловил себя на мысли, что жаль раньше не было возможности играть вот так. Тимофееву в какой-то мере не везло, а может, сейчас Пайперсу «карта идет». Однако сегодняшние два очка – это продолжение, вторая серия предыдущего цикла. Основы были заложены еще Тимофеевым, Пайперсу досталось неплохое наследие.