Но в отличие от Последнего Императора, которого готова носить на руках едва ли не вся Россия, Александр — личность противоречивая. Одни его любят, другие ненавидят. Он всегда в центре какого-нибудь скандала. Этому способствует и яркая внешность Емельяненко-младшего: он, наверное, самый татуированный спортсмен в смешанных единоборствах. Причем большинство татуировок намекает на то, что их хозяин побывал в местах не столь отдаленных. Правда, сам Александр свое тюремное прошлое отрицает.

— Это полная чушь. В Интернете про меня чего только не написано! Там я и разбойник, и скинхед… Не надо всему верить.

— А как же тогда звезды, купола, паутина и другие так называемые блатные наколки?
— Татуировки — это мое хобби. Я их колю, чтоб они злых духов отгоняли.

— Тату «Человек человеку — волк» — это ваш жизненный принцип?
— Нет, что вы! Такие плохие мысли обо мне даже не держите в голове.

— Но вы ведь выходите на ринг с агрессией?
— Нет. Агрессия только мешает. Необходимо выходить на ринг собранным, хладнокровным, чтобы четко выполнять все указания своего секунданта. Не надо ничего изобретать на ринге. Боже упаси, мстить сопернику за пропущенный удар. Надо делать то, что ты делаешь постоянно в тренировочном процессе.

— У вас прозвище Смерть. Объясните почему?
— Я сам только узнал об этом. Открыл буклет и прочитал. Это не я придумал. Это фанаты вешают ярлыки. А я стараюсь, чтобы они не прилипали ко мне.

— Что случилось с вами в бою с Магомедом Маликовым? Вы, говорят, были прекрасно готовы, а проиграли нокаутом за 23 секунды?
— Пропустил внезапный удар. Не увидел его. Все-таки тяжелый вес. Руки защищены по минимуму. Удары жесткие, четкие, быстрые. Все бывает… С Маликовым уже велись переговоры по поводу матча-реванша. Я думаю, все прекрасно поняли, что произошло.

— Вы считаете, это случайность?
— А вы считаете, что нет?

— Вам хватило времени, чтобы восстановиться после нокаута?
— Если я здесь — значит, с моим здоровьем все в порядке.

— Вы и Федор проиграли в свое время бразильцу Фабрисио Вердуму. Он действительно так хорош? Или это просто неудобный соперник для братьев Емельяненко?
— Он хороший, сильный, крепкий оппонент. Но я знаю причину своего поражения. Я просто тогда не готов был. Сейчас Вердум отказывается драться и со мной, и с Федором. Понимает, что больше мы ему не проиграем.

— Александр, вы самбист, чемпион мира и Европы. Почему вы в основном бьетесь в стойке, а не боретесь?
— Я не планирую заранее, как проведу или закончу бой. Все происходит в зависимости от ситуации. Я хорошо бью, хожу в зал к профессиональным боксерам, иногда выступаю с ними в соревнованиях по боксу, у меня хорошо «летят» руки. Поэтому если есть шанс закончить бой нокаутом — я бью, если получается бороться — борюсь. Я одинаково хорошо чувствую себя в стойке и партере.

— У вас есть какие-нибудь приметы перед боем?
— Нет у меня никаких примет. Я не суеверный — я верующий.

— Говорят, вы приняли ислам?
— Нет. Это очередные сплетни. У меня очень много друзей-мусульман. Я с ними общаюсь, помогаю им. Но своего вероисповедания не менял, я христианин.

— Вы кому-нибудь посвящаете свои победы, кто-нибудь вас вдохновляет?
— Я посвящаю победы своим детям, спорту в целом, всем людям, которые смотрят на нас. Ведь если бы это нужно было только мне и, скажем, вашему бойцу Толегену Акылбекову, то мы бы договорились и сразились в спортзале. А так мы работаем для вас, для зрителей.

— Вы, наверное, хорошо зарабатываете боями без правил?
— Занимаясь спортом, надо думать о спорте. А чтобы зарабатывать деньги, надо идти в бизнес. Мне часто задают вопрос: что вы любите? Я люблю тратить деньги.

— Федор говорил, что вы талантливее его. У вас есть еще один брат — Иван, который тоже занимается единоборствами. Вы можете сказать, что он талантливее вас?
— Нет, Иван — лентяй. Он не хочет тренироваться. У нас есть возможность научить его многому. Ему не пришлось бы, как мне или Феде, самому пробивать дорогу в смешанные единоборства. Его можно было бы грамотно, без травм, подготовить и вывести на бои со спортсменами хорошего уровня. Но Ваня никак не может решить, что ему нужно в этой жизни.

— Ваш первый тренер Владимир Воронов говорит, что вы очень талантливы, но вам не хватает дисциплины?
— Когда я спросил об этом Воронова, то он мне сказал, что такого не говорил. Мол, это все злые языки. Пресса нас лбами сталкивает.

— Известный российский боец Сергей Харитонов говорит, что вы дебошир, пьяница и наркоман.
— Меня вообще Харитонов не интересует — ни как спортсмен, ни как человек…

— Вам интересен бой с ним?
— Нет, неинтересен. На свете есть много других хороших сильных бойцов, с кем бы мне хотелось сразиться. А Харитонов — это пройденный этап. Он испорченный человек.

— Не раздражает, что вас все время сравнивают с Федором Емельяненко?
— А что в этом плохого? Мы братья. Он старший, я младший. Я его уважаю и четко знаю свое место. У меня все еще впереди. Я благодарен Феде. В спорт он меня привел и в бои без правил тоже. Во всем мне помогает.

— Вы говорили, что никогда не будете драться с братом ни на ринге, ни в октагоне. Но я видел в Интернете, как вы боретесь на ковре?
— Мы никогда не дрались на соревнованиях. И тогда тоже не хотели. Просто организаторы турнира по самбо попросили нас выступить в финале: мол, вся публика ждет вашего боя. Я говорю: пишите Федору первое место, мне — второе. Мы не будем выступать. Но нас уговорили. Мы ничего не планировали. Просто вышли и показали свой уровень подготовки. Зрители даже не поняли, что это был показательный бой. Вот на тренировке мы работаем в полную силу: боремся, боксируем. А драться — это неправильно. Мы же родные братья.