— Анализы, взятые у Ольги на чемпионате Азии в японском Кобе, показали, что у нее превышен допустимый уровень тестостерона, — говорит генеральный секретарь Федерации легкой атлетики РК Алексей Кондрат. — Однако превышен минимально — всего на 0,0884 единицы. О допинге в документах, пришедших к нам из токийской лаборатории, ни слова. В допинге Терешкову никто не обвиняет. Конкретный препарат ведь не найден. Просто они нам обязаны были сообщить о неблагоприятных результатах, что и сделали. А нам теперь надо объяснять, как такое могло произойти?

— Вы уже нашли объяснение?
— Причины могут быть как патологического, так и физиологического характера: это следствие усталости, экстремальных нагрузок, дальних перелетов, климатических условий, особенностей женского организма и даже радиации. Да, да, вы не забывайте, что чемпионат Азии проходил в Японии. Когда мы туда приехали, у Ольги через два дня подскочило давление до 160! Потом ей стало лучше. Она выиграла чемпионат, прошла допинг­контроль… Ольга утверждает, что не применяла допинг. И у меня нет повода ей не верить. Но доказывать свою невиновность ей все же придется. У нас есть на это три месяца. Вполне возможно, что антидопинговая комиссия примет наши разъяснения, и дело будет закрыто. А может быть, их не устроят наши доводы, и Ольга будет подвергнута дополнительным исследованиям.

— Личный врач у Терешковой есть?
— Откуда? В сборной Казахстана врача нет уже два года. Ищем. Можно найти узкого специалиста: терапевта, травматолога, а спортивных врачей, которые могут провести комплексное лечение, порекомендовать безопасные лекарственные препараты, у нас нет.

— Раньше у Ольги были отклонения в концентрации тестостерона? Может, слегка завышенный уровень мужского гармона — это ее норма?
— Да кто ж теперь это знает? Кто ее проверял? Только на чемпионате мира в Тэгу, где Ольги уже не было, Международная федерация легкой атлетики обязала всех спортсменов сдать анализ крови. И на каждого атлета завели биометрический паспорт. Если бы такая процедура была сделана раньше, то, может быть, сегодня мы с вами не разговаривали о допинге Терешковой. Хотя, думаю, все будет нормально. В организме Ольги «синтетики» нет. Так что не торопитесь клеймить спортсменку.

— А если найдут?
— Тогда все…

— Но ведь запрещенный препарат может попасть в организм спортсмена совершенно случайно: с пищей, медикаментами. Даже соперники могут подсыпать «зелье» в еду или питье.
— Увы, но это не является основанием для освобождения от ответственности. Конечно, если спорт­смен докажет, что допинг попал в его организм случайно, то наказание будет смягчено. Хотя порой доходит до смешного… Сейчас много препаратов, которые не являются допингом, но все равно запрещены, потому что они якобы маскируют допинг. В 90-х годах у нас на этом попалась прыгунья в высоту Светлана Залевская. Она принимала фурасемид, чтобы вывести жидкость из организма. В итоге ее дисквалифицировали на два года.

— А если у нее действительно больные почки?
— В таком случае надо иметь официальное разрешение на применение определенных препаратов. Как Лэнс Армстронг. Он раковый больной, и в то же время семикратный чемпион «Тур де Франс». Есть еще лыжники-астматики, которые литрами пьют лекарства. Тоже сплошь чемпионы. Им бы при таких диагнозах в больнице лежать, а не за медалями бегать…

— Но ведь у нас в Казахстане работает антидопинговая лаборатория….
— Да, верно. Причем она входит в число 34-х аккредитованных ВАДА лабораторий. И ее задача разъяснять спортсменам, что можно применять, а что нельзя. Кстати, мы очень рассчитываем на ее помощь в деле Ольги Терешковой. Она наша чемпионка! Обладательница олимпийской путевки! И наша общая задача — защищать ее. Не спасать, поскольку ее вина не доказана, а именно защищать. Так как защищали в Испании своего спортивного героя Альберто Контадора.