В сегодняшнем номере «ЛИТЕР-Неделя» Ни рассказывает о феномене Ильина, своих переживаниях в Пекине, о том как он совместно с Энвером Туркелери руководит командой, и сколько планирует взять медалей на Лондонских Олимпийских играх.

ЛИТЕР-Неделя: Алексей Геннадьевич, что вы все-таки говорили Ильину, когда выбежали на помост?
А.Н.: Ничего. Только обнимал и целовал. Сейчас я уже не помню, что сказал ему после в раздевалке, потому что находился в состоянии эйфории, мне просто-напросто крышу снесло. Между прочим, выбежав на помост, я нарушил правила. Но меня можно понять — я ведь руковожу сборной на протяжении четырех олимпийских циклов и до этого ни разу не брал «золота»: ни с Храпатым в 1996-м, ни с Филимоновым в 2004-м. А тут наконец-то достиг своей цели. Обычно же веду себя очень уравновешенно. С самого начала не сомневался в Илье, и когда он во время соревнований травмировал локоть, то был в отчаянии. Врачи меня предупредили, что Илью ради его же здоровья нельзя «гнать» на большой вес, что он может порвать связки и вообще завершить карьеру. Но когда во время перерыва между рывком и толчком вышел в зал, увидел большое количество наших флагов и вспомнил, что от Ильина ждут только первого места, то решил пойти на осознанный риск. Врачи сказали, что Илья может выдержать только один, максимум два подхода, тренер-консультант Энвер Туркелери советовал остановиться на 217 килограммах, личный наставник Ильина Вилорий Пак — на 218. Я подошел к Илье и спросил его: «Тебе нужна серебряная медаль?». Он ответил, что нет. Как и мне. И мы оба решили, что Илья сразу же «толкнет» недосягаемый для соперников вес. Эта была драматичная минута — в тот момент я словно потерял пять лет жизни. И то, что Ильин сделал это, — сродни подвигу.

ЛИТЕР-Неделя: В чем секрет его успеха? Расскажите непосвященной публике.
А.Н.: Он колоссально одарен физически, его мышечная структура очень хорошо подходит для нашего вида спорта. Визуально у Ильина нет бугристых мышц, но они имеют отличную сократительную реакцию. Бывает, что у штангистов сильные мускулы, но не хватает скорости. Или наоборот. А у Ильи все есть. К тому же с ним не надо работать в плане психологии. Все это в совокупности и дало Казахстану такой талант.

ЛИТЕР-Неделя: Помните, когда увидели его в первый раз?
А.Н.: Ему было девять или десять лет. Как главный тренер сборной, я регулярно бываю на различного рода юношеских соревнованиях, и на одном из них увидел Илюху. Уже тогда было видно, насколько он одарен — в десять лет выиграл турнир среди пятнадцатилетних.

ЛИТЕР-Неделя: В Пекине было выиграно четыре медали. Ожидали, что будет такой успех?
А.Н.: Вообще-то мы рассчитывали на пять-шесть медалей. И не афишировали свои планы. Мы знали уровень своих спортсменов, до Олимпиады была проделана большая подготовительная работа. Так что достигнутый результат для нас, в отличие от рядовых болельщиков, не был сенсацией. Непосредственно перед Пекином планы на женскую сборную были такие: Майя Манеза берет золотую медаль, Алла Важенина и Мария Грабовецкая — бронзовые. На Ирину Некрасову мы вообще не рассчитывали. В итоге Некрасова взяла «серебро», такая же награда досталась Важениной, а Грабовецкая получила «бронзу».

ЛИТЕР-Неделя: С чем связана тенденция привлечения в национальную команду экс-россиянок и китаянок?
А.Н.: С тем, что руководство Федерации тяжелой атлетики решило поднять уровень женской сборной, которая раньше была слабее мужской, до этого у нас была только одна Татьяна Хромова. Первой ласточкой в 2006 году стала Светлана Подобедова, потом другие. Наши, доморощенные девчонки в условиях возросшей конкуренции стали прогрессировать. Если бы не было Манезы, то не было бы и Некрасовой. Вообще, в случае с Подобедовой все произошло случайно — мне позвонил российский тренер, которого я знаю ещё с времен Союза, и сказал, что она больше не хочет выступать за Россию и не против защищать цвета казахстанского флага. Для меня стало неожиданностью, что Подобедова, являющаяся рекордсменкой мира, больше не хочет быть членом сборной России. А потом, когда мы из России подтянули ещё и Важенину, на которую раньше никто не ставил, нам было принципиально важно доказать ошибочность прежнего суждения — Алла даже не привлекалась в сборную России, а мы за полгода сделали из нее серебряного призера Олимпийских игр.

ЛИТЕР-Неделя: Сборная и в дальнейшем будет привлекать в свои ряды иностранцев?
А.Н.: Сейчас к нам просится много украинок, белорусок, россиянок. Но мы своей цели достигли — в женской сборной сейчас страшная конкуренция за место в составе, и многие её члены являются претендентками на медали самых престижных соревнований. Теперь со стороны никого брать не будем.

ЛИТЕР-Неделя: Планка повысилась. В Лондоне рассчитываете на более лучшие достижения?
А.Н.: Да. Успешное выступление наших штангистов дало толчок развитию тяжелой атлетики практически во всех регионах республики. Теперь каждая область старается, чтобы их спортсмены принимали участие в как можно большем количестве соревнований. Важно, чтобы это продолжалось и в будущем.

ЛИТЕР-Неделя: Какая в стране ситуация с резервом?
А.Н.: Очень хорошая. У нас много молодых перспективных штангистов. После Олимпиады юношеская сборная Казахстана на чемпионате Азии выиграла три золотые, и кучу серебряных медалей.

ЛИТЕР-Неделя: Последние успехи отечественной тяжелой атлетики получили дополнительное признание — в мае в Талдыкоргане пройдет континентальное первенство…
А.Н.: Ещё с советских времен талдыкорганская школа тяжелой атлетики считалась сильной. Олимпийский призер Афин Филимонов — из Алматинской области, Владимир Седов — оттуда же, Манеза там же проживает. На каждой Олимпиаде, в которой участвовали спортсмены независимого Казахстана, в национальной команде были представители этого региона. К тому же неподалеку находится Алматы со всей его инфраструктурой. Южная столица и так избалована различными спортивными соревнованиями, в Талдыкоргане же аншлаг обеспечен.

ЛИТЕР-Неделя: Туркелери продолжает работать в сборной?
А.Н.: Он продлил свой контракт. Просто у него сейчас проблемы со здоровьем. Туркелери постоянно зовут другие федерации, предлагают ему куда большие суммы, но он хочет трудиться только в нашей стране. Для него материальная сторона не на первом месте, для Энвера важнее видеть результат своей работы. Когда он только приехал в Казахстан, тому же Ильину и другим прошлогодним призерам Пекина было 15–16 лет. За четыре года он вывел их на пьедестал почета. На Лондонской Олимпиаде лидерам сборной будет по 24 года — хороший возраст для штангиста, и Туркелери хочет «вести» их до этого времени.

ЛИТЕР-Неделя: Вы всегда находите с ним общий язык?
А.Н.: Нет. Мы знакомы с 1993 года и в жизни большие друзья. Но в работе он очень жесткий, и первое время наши мнения расходились. В споре двух человек обычно один неправ, и тот из нас, кто был неправ, потом жал руку другому. Мы оба стараемся найти компромисс.

ЛИТЕР-Неделя: Вы можете сказать, что после совместной работы со столь маститым тренером поменяли кое-что в своем тренировочном процессе?
А.Н.: Однозначно. Туркелери ведь очень многое знает и опробованную в Турции и Болгарии систему принес и нам. Многие не верили, что его способы тренировки приживутся в Казахстане — наследнике советской школы. Однако это получилось. Энвер сделал так, что колоссальные нагрузки, стрессовые ситуации стали ежедневной нормой для наших штангистов, что, естественно, дало о себе знать на турнирах. Туркелери принес огромную пользу казахстанской тяжелой атлетике. Если выражаться образно, то он показал нам, не умевшим летать, как можно это сделать. И в Пекине мы «полетели».

ЛИТЕР-Неделя: Новые экономические реалии отражаются на вашем виде спорта?
А.Н.: Отражаются — мы же не в изоляции живем. Из календарного плана поездок, к примеру, убрали этапы Кубка мира. Но тяжелая атлетика тем и хороша, что не требует больших финансовых вложений — нужны только штанга, которой хватает на двадцать лет, и зал.

ЛИТЕР-Неделя: Реально ли возвращение на прежние позиции Татьяны Хромовой?
А.Н.: Ну она девушка упертая и хочет доказать, чего она стоит. Такая возможность ей предоставится на Кубке Казахстана в Шымкенте. Всем известно, почему она не поехала в Пекин — из-за рождения ребенка. Если бы она выступила на Олимпиаде, то результат был бы не хуже, чем у Важениной. Хромова себя не исчерпала, к тому же она отдохнула.

ЛИТЕР-Неделя: Вас не зовут на работу в другие страны?
А.Н.: Уже нет (смеется). Раньше таких предложений было много, от тех же корейцев. Но теперь все поняли, что это бесполезно — кроме Казахстана, я нигде работать не хочу. Вообще, у болгарской и советской школы очень хорошая репутация, когда рухнул соцлагерь и специалисты из Болгарии и экс-Союза разъехались по всему миру, то они здорово подняли уровень тяжелой атлетики на новых местах.

ЛИТЕР-Неделя: Что бы вы хотели сказать напоследок?
А.Н.: Что в Лондоне мы хотим выиграть две медали высшего достоинства. Эту цель можно обозначить уже сейчас. До последней Олимпиады я для себя решил так: возьмем «золото» — и ухожу. Но потом, пообщавшись с руководством, тренерами, остался. Если не использовать по полной нынешний подъем, то через четыре года мы откатимся назад. После Афин у нас были только великий Туркелери и талантливая молодежь. Теперь же у нас есть несколько явных претендентов на награды.