— В принципе мы сегодня оба неплохо сыграли, — заметил после матча казахстанец. — иногда у нас бывает, что один немножко засыпает, пока второй играет и наоборот, но сегодня мы достаточно уверенно провели весь матч от начала и до конца.

— Вы с вашим коллегой по сборной Казахстана Михаилом Кукушкиным предпочитаете играть с разными партнерами…
— В этом нет ничего необычного. С Истоминым мы уже второй год стараемся играть вместе, хорошо понимаем друг друга. Как показывает опыт Кубка Дэвиса, Миша никогда пару не играл, играли либо я с Щукиным, либо Щукин с Королевым. Против Швейцарии играл я с Юрой. И хотя до этого мы с ним практически никогда не играли, получилось отлично.

— Как в вашей паре распределены роли?
— У нас все происходит 50 на 50, мы одинаково ровно подаем, неплохо принимаем, и если есть подходящий момент, стараемся перехватить мяч у сетки. Мы договорились, что если в одиночке играем одни турниры, то на пару будем расписываться вместе.

— Победы в одиночном разряде даются в этом году довольно трудно?
— Календарь в этом сезоне немного поменялся — я первый раз поехал в Индиан Уэлс сразу после Кубок Дэвиса. Там немного неповезло, был в хорошей форме после победы над Бердычем, но попал на Джоковича и он мой пыл немного остудил. Такой скудный на победы период не есть что-то новое, со мной такое случалось и я знаю, что в любой момент могу «проснуться» и заиграть. Стараюсь достаточно спокойно к этому относиться. Все нужно уметь пережить, проанализировать и двигаться дальше, вперед.

— Как преодолевать неуспешные периоды?
— Самое лучшее лекарство — победа на турнире. Ты можешь тренироваться по 20 часов в день, но матч — это совсем другое. Нужно внутреннее спокойствие, уверенность. Если взять мой матч с Беллуччи, то я им был доволен и качество игры мы оба показали высокое, бразилец сейчас на подъеме. Дальше нужно тренироваться и терпеливо ждать своего момента.

— Вашу победу над Бердычем на Кубке Дэвиса зале на быстром покрытии трудно забыть…
— Мы с ним до этого два раза играли и я всегда чувствовал, что могу его обыграть. У Бердыча нет того вращения, как у испанцев, и он мне подходит. Школа у него восточноевропейская, а это — чистая техника и плоские удары, к тому же он хорошо подает. Но у меня на его подачу имеется достаточно быстрый прием. Быстрый отскок корта давал чистый прием, к тому же я хорошо двигался в том матче.

— Где вас научили одноручному удару слева?
— Моя техника зародилась в Волжске. Потом дорабатывалась в Италии. Но играл я поначалу двумя руками слева.

— В это трудно поверить…
— Тем не менее это так. Перешел на одну руку в 18 лет.

— Это итальянское влияние?
— Нет, самостоятельно. Сам так решил, потому что мне не нравился двуручный удар. С детства моим кумиром был Сампрас, а он играл слева одной рукой. Я всегда говорил: когда вырасту окрепну, перейду на одну руку.

— Как прошел переход?
— Довольно безболезненно. В 2005 г. в межсезонье тренировался, потом при переходе с одного турнира на другой изменил себе технику.

— Расскажите поподробней, ведь у игроков на переход уходят годы и меняют технику раньше, лет в пятнадцать…
— Для двуручного удара требуется сильная левая кисть, а она у меня не работала. Зимой 2004–05 сознательно тренировался одной рукой слева. Потом слегка заболело плечо, что могло быть связано с переходом, поэтому решил вернуться на две. Летом поехал на три Челленджера в Испанию и перед тем как играть квалификацию на третий Челленджер, я пятницу, в день записи, ради интереса на тренировке начал играть одной рукой и с тех пор больше двумя не играл. Матчи играл тоже одной рукой. Переход получился нестандартный, однодневный. На том Челленджере я, кстати, очень неплохо сыграл — прошел квал и выиграл круг основы. Для первого турнира с новой техникой это вообще супер. Потом, конечно, года два помучился, пока не приспособился окончательно. Особенно на грунте приходилось трудно — сил не столько было и подходу к мячу надо было заново учиться.

— Как вам чемпионат Франции?
— Грунт в общем-то не самое мое любимое покрытие, хотя свой единственный турнир я именно на нем и выиграл. Теперь получается, что могу играть везде. Вообще, большие турниры мне не особенно по душе. Роланд Гаррос — крупнейший турнир, суматоха, сам Париж — огромный город. Я предпочитаю там, где поспокойней, хотя понимаю, что если говорят о теннисе, то подразумевают Большой Шлем или Турниры Мастерс.

— Может привыкните еще?
— Заметил, что сейчас теннисные карьеры сдвинулись по возрасту. Раньше думаешь — в 30 лет уже пора заканчивать, а сейчас смотрю — многие показывают не только лучшую игру к 28–30 годам, но и лучшие позиции в рейтинге. Все это за счет подготовки, физической формы — мы стали лучше сохранятся с возрастом. С другой стороны, физиологически и физически молодым тяжело — они могут один-два матча сыграть на уровне, но не больше. Нынешним юниорам труднее пробиться среди мужчин, Димитров, например. какой талант, а выходит против мужиков и уступает. Физиологически надо окрепнуть, позворослеть, чтобы со взрослыми мужиками на равных играть.

— Ваши планы на год?
— С начала года у меня был план — войти в тридцатку или двадцатку. Конечно, это остается, я знаю, что все может измениться и я могу выдать хоорший результат… Но пока что-то не получается. В начале года колено немного болело, это было связано с долгой игрой на харде. Сейчас более менее все нормально. Надо работать и тогда победы обязательно придут, если этого хотеть.

Наталья Быканова, аккредитованный на Роланд Гаррос журналист. Специально для Федерации тенниса РК