Андрей Зейц, профессиональный шоссейный велогонщик команды Мирового тура Astana Pro Team родился 14 декабря 1986 года в Павлодаре. В профессиональном велоспорте с 2008 года. В интервью VeloLIVE.com Андрей рассказал, как был подписан его первый профессиональный контракт, что происходило на Вуэльте Испании-2015, а также почему велоспорт в жизни Андрея остаётся любимой работой и делом на всю жизнь.

Разминка

— Андрей, ваши ближайшие старты?
— В этом году моя программа отодвинута ближе ко второй части сезона. Я не стартовал на таких гонках как Париж-Ницца или Тиррено-Адриатико. Серьёзный календарь начал с Вуэльты Каталонии (21-27 марта), потом еду на Тур Страны Басков (4-9 апреля). Затем будет или Джиро дель Трентино или Тур Романдии. Проеду одну классику, или Льеж-Бастонь-Льеж или Флеш Валлонь. Потом пройдёт один тренировочный блок на Тенерифе и, после него, старт на Джиро д’Италия.

После этого начинается очень напряжённый график, будем что-то делать, как-то менять. У меня в календаре и Тур Швейцарии стоит. Но надо сделать отдых к Олимпиаде, сильно расслабиться не получится. Если только дней пять. Потому что снова пройдёт сбор на высоте, а потом надо где-то раскатиться — или на Туре Австрии, или на Туре Польши. Дальше — Олимпиада в Рио-де-Жанейро.

— На Тур де Франс вы были в последний раз в 2011 году, а затем ехали только Джиро д’Италия и Вуэльту Испании. Вы участник всех трёх Гран-туров, какой нравится больше всего?
— Каждый Гран-тур по-своему интересен, по-своему сложен. Нравятся все — зрелищные, тяжёлые. Каждый нравится по-своему. Джиро д’Италия запоминается тем, что гонщик должен быть к ней готов технически, должен быть готов к ветрам, к холодной погоде, так как это еще весенняя гонка.

Тур де Франс в середине лета, по хорошей погоде, по длинным открытым ветреным горам. Когда я ехал Тур де Франс в 2011 году с Александром Винокуровым, я тогда был ещё достаточно молод, и для меня Тур стал серьёзным уроком, новым этапом в карьере. У меня немного не получалось, падал раза 4 или 5, было много стресса. Поэтому хорошего впечатления от Тур де Франс у меня не осталось.

Вуэльта Испании — интересная гонка, не длинная, проходит под осень, по идеальной погоде, по красивым местам. Вуэльта не очень сложная, хотя не сказать, что лёгкая, она не для простых гонщиков, потому что почти каждый день там финиш в гору. Мало чисто спринтерских этапов.

— В прошлом году на Вуэльте Испании-2015 вы поразили болельщиков своей работой во главе пелотона, особенно на 20-м этапе, где команда отработала блестяще. Расскажите о том дне, каким он был для вас, как расписывали командный план перед стартом этапа?
— Это были последние пять дней трёхнедельной гонки — уже все устали, вымотались. И на той неделе у нас случилось нелепое падение у Фабио Ару. Именно в первых десяти рядах была струна, вильнули, и он не углядел. Там же и Алессандро Ванотти упал, перед этим сняли Винченцо Нибали, Паоло Тиралонго тогда очень сильно упал. Я тоже был очень уставшим, за день до этого у меня поднялась температура — меня укусила оса, одна нога отличалась от другой в объёме, сантиметра на три, наверное. И это всё за день, за вечер надо было восстановить, как-то выгнать всё это. Но настроение было хорошее, потому что уже было проделано много работы.

На старт следующего этапа приехал Александр Винокуров. 20 дней гонки мы проехали, но все ждали большего. День сложился так, что были атаки, а потом я и Леон Санчес отобрались в отрыв из 25 человек. Мы поняли, что нас отпустят, я даже думал, что наш отрыв доедет. Нашей задачей было ждать, как ребята там, в группе, начнут разбираться. Так получилось, что они не стали ждать последней горы, как обычно, а с предпоследней горы Дарио Катальдо поднял высокий темп, его поддержал Диего Роза. И затем атаковал Микель Ланда, у него на колесе был Фабио Ару. У них получилось сделать зазор во времени, а потом шёл технический спуск. У нас тоже был зазор минут 5 от группы лидеров. Нам пришлось отстать, такое задание дали директора. Мы отстали, когда увидели, что они нас догоняют, разрыв не составлял даже 20 секунд. Пришлось поработать.

Мне выпало отработать первые 10 км, нужно было отработать во всю силу, чтобы увеличился разрыв и появилась уверенность. Я начал поднимать темп, осознавал, что остальные мне помочь не смогут, что здесь только моя работа, только я смогу это сделать. На холмах, небольших подъёмчиках я выложился на все сто процентов, а потом по рации услышал от Джузеппе Мартинелли, что моя часть работы закончена и могу отставать. После его слов для меня, можно сказать, завершились эти три недели гонки. Потом ещё Александр Винокуров выглянул в окно технички и сказал, чтобы я сел на колесо Тому Дюмулену, передал привет нашим. Я отдышался, сел за Дюмуленом, получилось поработать на камеру, передать привет казахстанским болельщикам.

— Такое не забудется — поворотный момент велогонки, который вписал новую страницу в историю велоспорта, участником которой вы стали. Повторить не попытаетесь?
— Может, и попытаюсь. Каждый год разная программа. Где-то ты в одном составе, потом в другом. Конечно, я тренируюсь, жду от себя ещё больших результатов, так как форма набирается. Посмотрим по обстоятельствам, многое должно сложиться в нужное время и в нужном месте.

— На сборах велокоманды «Астана» в Монтекатини ездили на картах, это такой способ снять стресс, или ещё одно упражнение на координацию и скорость действий?
— У нас вошло в традицию собираться в Монтекатини. Надо как-то эти 3-4 дня разнообразить. Вечером такая развлекательная программа складывается последние два-три года — выявляем победителя в картинге. Кто-то хочет подурачиться, кто-то серьёзно готовится, за день-два приезжает, едет пару кругов, чтобы почувствовать машину, оценить свои возможности и скорость движений. Мне кажется, это больше стихия итальянцев.

— Не только велогонщики устраивают соревнования между собой, персонал команды тоже участвует в гонках на картинге.
— Да, у них идёт серьезная борьба. В 2008 году, когда я попал в команду, мы устроили что-то типа чемпионата Казахстана. Потом такие заезды стали устраивать чаще, в основном на сборах, будь то где-то в Нью-Мексике или на Тенерифе. Иногда даже в свободный день отдыха устраивались такие заезды.

— В чем различие в работе на Винченцо Нибали и на Фабио Ару?
— На данный момент я больше времени провёл с Ару. В 2012 году с ним познакомился. Слышал, что сильный парень. Он ещё не был у нас в команде, а просто присутствовал на зимних сборах в Испании. Он приносил в зал для тренировок свой материал, всякие роллы для растяжки, пресса. Мне было интересно это направление — как этот парень после объёмной тренировки вечером ещё идёт в зал, упражнения какие-то выполняет.

И дальше я с ним повстречался в 2012 году в Ливиньо. Я приехал на сбор, и его как раз брали как нео-про, на половину сезона, подписывали на 2013 год. Я увидел, подумал, кто это едет в нашей астанинской форме, потому что больше никого не было, все должны были позже приехать. А я догоняю и вспоминаю, что это же тот парень, с которым мы уже знакомы, были на сборе вместе. И так началось наше общение.

2013 год вместе ехали Джиро д’Италия, когда Винченцо Нибали выиграл. 2014 и 2015 тоже вместе с ним я провёл. За последние два года я с Нибали вместе проехал только в 2014 году Дофине Либере и в 2015 Тур Романдии — по одному старту за сезон.

Всё, что от меня будет зависеть, всё чем смогу помочь, я готов максимально отдать нашим капитанам.

— Есть ли вероятность получить свободу на этапах Гран-туров в этом году?
— Изначально мы едем за победой. Уже могу сказать, что свободного этапа я не могу получить, потому что у нас очень большие амбиции на подиум. Может сложиться так, что уеду в отрыв, и этот отрыв надо будет контролировать, присутствовать в нём. Всякое случается. И если там окажусь при хорошем самочувствии, то можно побороться и за свой личный результат. Я бы был не против, я этого хочу.

— Доводилось ли вам бывать в Бразилии?
— Я не был в Бразилии. В той части света я был лишь на чемпионате мира в 2003 году возле водопада Ниагара, в Канаде. В 2008 году в Мексике был.

— Один известный игрок сборной России по футболу заявил, что в Бразилии говорят на бразильском языке. Согласны с ним?
— Думаю, большая часть говорит на португальском. Может, в зависимости от региона, страна то большая, есть свой диалект, акцент, как у испанцев — северный или южный, к примеру.

— Можете навскидку назвать имена трёх известных бразильцев?
— Футболист Рональдо. Певица Шакира возможно, в этом не уверен, знаю, что она латиноамериканка, но точно не знаю откуда. И ещё .... футболист Рональдиньо.

— А с чем у вас ассоциируется Рио-де-Жанейро?
— Красивый город на берегу моря, рядом скалистые горы. Хочется побывать возле статуи Христа-Искупителя и, конечно же, пройтись по пляжам Копакабана.

— Амазонка, что для вас означает это слово?
— Это река, знаю о ней только из канала National Geographic. Еще так называют женщин-воительниц, но тут я точно не скажу это народ такой или просто миф.

— В Бразилии сейчас свирепствуют довольно гадкие комарики. Не боитесь страшных экзотических вирусов, которые то тут, то там появляются под разными «животными названиями»?
— Как-то не сталкивался. Знаю, что можно получить очень неприятный вирус, инфекцию от укуса комара. Бывали подобные проблемы, но тогда кусали пчёлы. Вот я сейчас припоминаю случай с Винченцо Нибали на Вуэльте Испании в 2013 году, когда его оса ужалила прямо между глаз. Это произошло на просмотре трассы индивидуальной гонки на время в день отдыха, а до конца гонки оставалось всего семь дней.

В прошлом году и со мной такое произошло. Про свой организм могу сказать, что переношу укусы комаров, ос или пчёл абсолютно без последствий, я не склонен к аллергической реакции на укусы и меня они не сильно раздражают. У меня вообще нет аллергии ни на что, мой организм воспринимает всё отлично.

— Что для вас как спортсмена значат Олимпийские игры?
— Я думаю это важность одного дня соревнований. Задумываться о том, что, возможно, придёт и моя Олимпиада, я начал в 2012 году, когда Александр Винокуров стал чемпионом Олимпийских игр в Лондоне. На тот момент я уже месяц находился в Ливиньо на сборе перед Вуэльтой Испании. Смотреть трансляцию Олимпийской групповой гонки на шоссе начал в своём номере в гостинице, а потом спустился в бар, одетый в спортивную одежду нашей команды. В общем, везде на мне было написано «Астана».

Бар был заполнен народом, там были не только спортсмены, но и туристы. Постепенно на меня начали показывать пальцем, мол «вот ты тоже из „Астаны“, там едет ваш велогонщик из Казахстана». Что я мог сказать? Да — я, да — из «Астаны», да — из Казахстана. И тогда человек двадцать, наверное, начали закидывать меня вопросами — «что он будет сейчас делать?». Как раз в гонке оставалось семь километров до финиша, когда Александр Винокуров отъехал с Ригоберто Ураном. И я им говорю, что за 1,5 км до финиша Александр начнёт атаковать и уезжать от Урана. Не получилось — уже заезжают в километровую зону. Александр начал свой затяжной финишный рывок с очень интересной подменкой — когда сменился, выстрелил из-под Урана с той же стороны, в которую ушёл после смены.

И тогда я начал задумываться, что через четыре года наступит мой возраст, и, возможно, будет моя Олимпиада. В принципе, я уже готов, созрел, для серьезной работы ещё в те годы, с 2012. И появилась мысль, что было бы хорошо отобраться для участия в соревнованиях на таком высоком и почётном уровне.

Я не очень люблю однодневные велогонки. В Рио будет гонка одного дня, возможно, гонка будет очень тяжёлой. Я не очень часто бывал на однодневках, поэтому не могу сказать, что получится выдать. Да, три недели гонки — есть три недели, ты планируешь, распределяешь силы согласно объёму предстоящего этапа и уровня сложности его прохождения. Что-то может получиться, что-то нет, на последующих этапах можно попытаться исправить положение. Но на однодневке в Рио нужно будет отдать всё за один раз, как всё выпадет там, как сложится, так и будет.

Основная работа

— Почему именно велоспорт?
— Наверное, как у многих мальчишек — друзья со двора начали кататься на велосипедах. И первый же вопрос — «Где взял?» — «Да вот, на велоспорт записался», — «И что, дают велики домой?» — «Да, дают, только нужно оставить своё свидетельство о рождении у тренера». С этого для меня начался велоспорт. Я хотел годом раньше записаться, но по состоянию здоровья не смог. Всё лето я лежал в профилактории. Поэтому лишь год спустя, по окончании седьмого класса, как раз 25-го мая, когда закончились занятия, я пошёл и сразу же записался в велосекцию.

Но получилось так, что была неделя экзаменов, и я в секцию не ходил. А когда вернулся туда после экзаменов, то увидел, что те трое ребят, с которыми мы вместе записались, уже получили велосипеды. И мне так обидно стало, вроде бы записались в один день, а у них хоть и не на дом, но были свои велосипеды на базе, а у меня нет. Я тоже очень хотел кататься.

Мне очень понравился велоспорт, всегда с интересом смотрел велогонки по телевизору — они восхищали, захватывали, там всё было зрелищно — гонщики едут разноцветные, яркие, наверное, это затянуло потом еще больше.

— Из числа тех ребят, которые записались тогда вместе с вами на велоспорт, кто-то из них ещё занимается велоспортом?
— Нет, у них не получилось. В то время многое решали родители. Если лето, то как обычно бывает, многих отправляли к бабушке и дедушке в деревню. Получалось, что летом тренировки выпадали, на соревнования не ездишь. Потом возвращаешься, опять начинаешь заниматься, или тянет после школы погонять в футбол. Приходит лето — снова уезжаешь в деревню.

Мне повезло больше, чем им. Через три месяца после того, как я начал заниматься велоспортом, я уже поехал в Петропавловск на велогонку, она называлась «ДБК» и проходила в середине августа, как раз перед началом учебного года. И мне так понравилось! Домой я вернулся переполненным впечатлениями. Наша команда выступила хорошо, мы заняли второе место в общекомандном зачёте. А выиграл Петропавловск, от которого участвовало восемь команд.

Так и понеслось. Из года в год я всё больше участвовал в соревнованиях, мне нравились мои коллеги — старшие ребята по команде. У них были красивые интересные велосипедные вещи, велостанки, импортные велосипеды. Я тоже начал развиваться, улучшать показатели. И вот сегодня я уже в составе профессиональной велосипедной команды «Астана», а через несколько месяцев выйду на старт Олимпийских игр в Рио-де-Жанейро.

— С вашим первым тренером вы поддерживаете связь? На чём строятся ваши отношения — это больше общение первого тренера (почти отца) и воспитанника или вы обсуждаете ваши результаты, анализируете их...
— Да, с моим первым тренером, Александром Владимировичем Ильясовым, мы встречаемся по мере возможности, когда я бываю дома. У меня не получается часто бывать в Казахстане, но в ноябре, когда у нас межсезонье, и я еду домой, мы пересекаемся. Разговариваем о том, как идут дела, рассказываем свои новости, обсуждаем что складывается, а что нет. Больше обсуждаем спортивную составляющую, чем какие-то личные дела.

— Расскажите нам о своих родителях, они тоже спортсмены? Или у вас в семье есть ещё кто-то из мира спорта?
— Нет, родители у меня не имеют отношения к спорту. У меня есть младший брат Максим, у нас с ним шесть лет разницы, он 1993 года рождения. Я водил его с собой на велобазу, в выходные мы вместе выезжали на велосипедах, бегали, играли в футбол. В 2009 году у нас в семье произошёл несчастный случай, который заставил брата оставить велосипед.

В тот день я возвращался с моей первой Джиро д’Италия, это был мой первый Гран-тур. Дома не был полгода, как уехал в январе и вот только первого июня возвращался, как раз был праздник «День защиты детей». И вот я уже прилетел в Алматы, ждал пересадку, когда узнал, что с братом, который начал заниматься велоспортом, произошёл несчастный случай.

У нас в Павлодаре все тренируются на аэропортовских кольцах — 5 км туда, 5 обратно, а между ними есть такой островок, на этой территории находится много дач. Там останавливается автобус, высаживает дачников. Кто-то из водителей правильно останавливается, кто-то нет. В тот день мой брат отрабатывал индивидуальную гонку и опустил голову вниз. Может быть от усталости или от невнимательности, скорее всего это была его вина, не хочу кого-то обвинять, но он въехал в остановившийся автобус. Возможно, автобус не доехал до обочины чтобы высадить пассажиров. В итоге брат получил пять компрессионных переломов позвонков. После этого он из велоспорта ушёл. Теперь катается на лыжах, бегает. Ему нравится активный образ жизни. Учёбу закончил и теперь работает в банке.

— Если говорить об основных этапах в вашей спортивной карьере, можете их выделить?
— Первый этап — это когда я записался на велоспорт и начал постепенно втягиваться. Второй этап — это 2007 год, когда я успешно выступил на чемпионате мира по велоспорту в Штутгарте по юниорам. Я заехал десятым в групповой гонке. После этого ко мне подошёл Александр Шеффер, сказал что будем разговаривать обо мне насчёт ПроТура, что у нас в Казахстане есть профессиональная команда.

Я загорелся — как и любому юниору, о таком предложении приходилось только мечтать. Попасть в таком возрасте в профессионалы, участвовать в велогонках, которые до этого видел только по телевизору, быть независимым — это было пределом мечтаний. После чемпионата мира мне оставалось еще проехать несколько гонок по областям — последние велогонки сезона — в Шымкенте и в Узбекистане. Я уехал в Узбекистан закатиться, закрыть сезон. И там со мной по телефону связывается тренер из спортивной армейской части и говорит: «Андрей, надо возвращаться, в этом году ты призываешься, сейчас время призыва и тебе нужно вернуться, пройти медосмотр и бегом в армию».

Два дня я добирался из Узбекистана в Алматы, еще два дня до Павлодара. Более 2000 км, где на поезде, где на автобусе. Дома побыл всего два дня. Маме сообщил, что призвали в армию, она сказала мне идти в военкомат. В военкомате за один день всё прошел. На следующий день мама пришла с работы, а мне уже выдали сухой паёк — 20 грамм заварки, 20 грамм сахара, 2 банки тушенки. Вот так как-то всё быстро произошло.

Попал в армию, пробыл там две недели. И туда ко мне приехал Вячеслав Екимов, который тогда тоже работал в велокоманде «Астана». Он приехал по поручению генерального менеджера команды Йохана Брюнеля. Свой первый профессиональный контракт я подписал в воинской части. 19 листов в 4-х экземплярах — всё на английском языке. Тогда Вячеслав еще сказал мне: «Ты запомнишь на всю жизнь, где ты подписал свой первый контракт». Контракт стал моим стимулом, думая о перспективах, мне было легче служить, считал дни до окончания службы.

Следующий этап, это когда я вернулся домой. По сути, дома бывал редко уже с 2005 года, когда начал разъезжать по соревнованиям со сборной Казахстана. Тогда тоже приехал домой всего на три-четыре дня, и уехал на Иссык-Куль вкатываться, это было в первых числах декабря. А затем начался первый сбор с командой в Европе, примерка велоформы, занимался оформлением документов. Как вошёл в команду в 2008 году, так до сих пор с ней и гоняю.

Был один сложный период за эти годы. Провёл с командой два года, и команда начала расформировываться. Йохан Брюнель создал свою команду RadioShack, и пригласил меня с собой. Я много думал, метался туда-сюда, взвешивал все плюсы и минусы, что лучше, что хуже. Он увёл за собой всех своих гонщиков, всех грандов — Лэнса Армстронга, Леви Лейфамера, Ярослава Поповича, Криса Хорнера. Было много соблазнов, даже если говорить о тех же самых велосипедах «Трек», форме от «Найк», по молодости я к этому больше стремился.

Я тоже думал перейти к нему. Что будет с «Астаной», в то время было неизвестно. Пока Александр Винокуров не присутствовал в команде, не было уверенности в том, что команда продолжит своё существование. Я разговаривал с разными людьми, и с Асаном Базаевым, и с Максимом Иглинским. И в итоге, после разговоров с ними во мне укрепилось желание остаться с «Астаной», потому что это наша команда, в ней мы будем себя чувствовать уверенней. Больше я никогда не думал перейти в какую-нибудь другую велокоманду. Я вырос в этой команде. Всегда у меня были хорошие старты, велогонки. На мне лежала ответственность, за счёт этого появилась уверенность в себе, уже девятый год я в профессионалах.

— Самая дорогая и памятная медаль, кубок?
— Только в прошлом году у меня состоялась первая профессиональная победа — на Туре Хайнане я выиграл 8-й этап. До этого побеждал на Валь д’Аосте в 2006 году. Ещё есть победа в командной гонке на время на Вуэльте Испании-2013.

— Самая запомнившаяся велогонка?
— Думаю это Тур де Франс 2011 года, когда я стартовал с Александром Винокуровым. Тогда, наверное, ко мне пришло понимание профессионального велоспорта. До старта на Тур де Франс у нас были очень тяжелые тренировки на Тенерифе, на высоте, по 5-6 часов каждый день.

2012 год получился какой-то провальный. И вот, когда в 2013 году на Джиро д’Италия у нас была майка лидера, её нужно было защищать любой ценой. Болеешь ты или нет, устал не устал, хорошая погода или плохая, уже не имело никакого значения. Все были в одинаковых условиях. Тот период запомнился мне как самый тяжёлый, и морально, и физически. Тогда, можно сказать, я не знал, чего хотел. Да, всё было красиво, интересно, но до этого я не видел и не знал, сколько труда стоит за этим, какие приходится приносить жертвы ради результата в спорте.

— А есть ли у вашего велосипеда какое-то прозвище, шутливое имя?
— Да нет, наверное. За год у нас и два велосипеда может быть, я имею ввиду тренировочные. Один дома стоит, на котором проходят тренировки. Второй гоночный, его на гонки привозят. Третий запасной, стоит на крыше технички. Велосипед и велосипед. Но я стараюсь за ним хорошо ухаживать. Раз в неделю или на день отдыха мою его, ну или, по мере необходимости, если, к примеру, проезжаю тренировку в дождь. Содержу его в чистоте, чтобы приятно было на него смотреть.

— Назовите три вида спорта для ваших рук и ног, которыми вы бы могли заняться. Кроме родного велоспорта, естественно.
— Мне нравятся лыжи. Раньше не имел возможности приобрести лыжи и экипировку. Когда спортсмены на соревнованиях едут по кругу — это красиво. Раньше я не мог ходить коньковым стилем, только классикой получалось.

Когда-то я хорошо бегал. Постоянно был в десятке на «День города», на «День физкультуры», который проводят области от школ на межгородских соревнованиях. Всегда принимал активное участие, что в лыжах, что в беге.

На борьбу ходил. Многими видами спорта успел позаниматься. На плавание ходил, на акробатику. Но недолго задерживался, то тренер ушёл, то сам приболел, и все ребята бросили заниматься, пока ты болел. Футбол нравился, но не слишком сильно, у меня больше получалось стоять на воротах, чем бегать и пасовать друг другу. Мне для футбола не хватало резкости, координации. Монотонная работа как в велоспорте, когда проводишь долгие часы в седле велосипеда, крутя педали, мне больше нравится.

— А лёжа на диване, что на спортивных каналах обычно смотрите?
— Когда я нахожусь дома, обычно смотрю «Евроспорт». Интересно смотреть, болеть за своих земляков, за казахстанских спортсменов, будь то лыжи или прыжки с трамплина. Иногда смотрю футбол, но мне он не кажется зрелищным, всё как-то сжато, одна и та же картинка. Ты видишь в рамках одного телевизора зелёное полотно, летающий мячик и бегающих футболистов.

— Смотрите ли велогонки по ТВ? Какие при этом испытываете чувства?
— Иногда глядя на велогонку со стороны, осознаёшь свои ошибки, думаешь, вот тут надо было уехать, а так наработался, что и финишировать теперь не можешь. Переживаешь, конечно. Сидишь смотришь и думаешь: «Догонит — не догонит». Можно сказать, я активно смотрю велогонки по ТВ и для того чтобы поболеть, и чтобы посмотреть со стороны на действия своих соперников. Если ты гонщик одной специализации, ты не знаешь другой специализации. У меня нет финиша, и я не знаю, как там ребята ведут себя на финише. А видя это по телевизору, понимаешь, где у тебя слабые места, какими качествами не обладаешь, чему-то учишься у других, той же маневренности, тактике.

— Досуг на сборах как проходит? На протяжении нескольких недель в компании одних и тех же лиц конечно же хочется отвлечься, как вы в этом преуспеваете?
— С каждым годом всё меняется, раньше как-то больше стремились куда-то сходить, потусоваться, пройтись по магазинам и что-нибудь купить, что-то посмотреть, в центр города съездить. Сейчас я больше ориентируюсь на свой статус семейного человека, больше работаю над собой, изучаю язык, иногда перед сном фильм смотрю. На сборах время очень быстро летит, чувствуется ответственность, ведь это подготовка к какому-нибудь важному старту. Там всё по часам, тренировка, питание, массаж, растяжка. Поэтому, свободного времени почти нет — часик, полтора, времени на что-то существенное практически не остаётся. А к тому же, если к примеру, сбор проходит на Тенерифе, так там вообще идти некуда, стоит одна гостиница и всё.

— Какие у вас велогонки самые любимые?
— Мне проще назвать самые нелюбимые. Это бельгийские весенние классики, которые проходят в холодную и, чаще всего, в плохую погоду, в дождь, по грязным дорогам. Я их ездил в 2008-2009 годах, когда только пришёл в команду. Я не мог себя показать, проявить на этих гонках, и поэтому, в последующие сезоны программа составлялась с учётом моих способностей и предпочтений. Я езжу в основном трёхнедельные гонки.

— Вы изрядно поколесили по миру. Какие страны понравились больше всего?
— Я 4 года жил в Италии, затем 4 года в Германии, недавно перебрался во Францию. Каждая страна интересна по-своему, у каждого народа свои традиции, культура, менталитет. Волей-неволей начинаешь втягиваться, прирастаешь к месту где живёшь, начинаешь следовать местным традициям, появляются приобретённые привычки.

— Самый красивый город на свете, в котором вы были?
— Думаю, это Монте-Карло.

— Перейдем к еще одному важнейшему аспекту жизни профессионального велосипедиста. Есть ли разница в вашем меню в соревновательные дни и подготовительный период?
— Во время соревнований я употребляю в пищу те продукты, которые содержат огромное количество углеводов, белков. Если дома что-то подобное нет надобности употреблять, то в гонках сгорает всё. Стараюсь себе ни в чём не отказывать в этот период.

В подготовительный период немножко другие цели, иногда требуется подсушиться, поэтому во многом себя ограничиваешь. Иногда ставишь какие-то эксперименты с диетами, например, кисломолочные продукты питания или овощи. Наблюдаешь, как ведёт себя организм, как отвечает на те или иные продукты. Смотришь, на сколько хватило тебе этого питания, на 4 часа или на 5.

Конечно, питание отличается. На гонках об экспериментах и речи не может быть. Положено получать углеводы и белки постоянно, ты их получаешь. В тренировочные дни делаешь, что хочешь. Не в ущерб себе, конечно же. Ориентируешься на тренировку, на её объем, съеденной пищи должно хватить на предстоящие часы тренировки. Можно и на овощах с рыбкой проехать обычную тренировку. Если предстоит проехать объем, то речь уже идёт о пасте или рисе.

Бывают и срывы. Хочется и мороженного съесть и того же шоколада. Мне кажется, я уже прошёл этот период срывов, научился управлять собой. Ещё лет пять назад у нас была традиция — в день отдыха сходить покушать мороженое. Тогда мы втроём жили в Италии, а мороженое там, пожалуй, самое вкусное во всем мире. За раз мы уплетали по половине килограмма мороженого на каждого.

— Как ваши дети относятся к работе папы?
— Сначала было тяжеловато. До трёхлетия моей дочери Дарьи мы не могли сделать семейную визу, чтобы моя семья могла приехать в Европу и жить вместе со мной. Большую часть года я проводил в Европе, а к семье в Казахстан приезжал только два раза в год — в июне после окончания Джиро д‘Италия и осенью в межсезонье. Потом у нас родился сын Ян, для разъездов он был то слишком мал, то период прививок. Так и получалось, что моя супруга Лариса всё-время была с ними одна, я разъезжал, то по соревнованиям, то по сборам. Вот только последние два года получается взять семью с собой на сборы, к примеру, в прошлом году перед Вуэльтой Испании или на новогодние праздники. Дети пока не очень осознают то, чем я занимаюсь, потому что моя работа не проходит перед их глазами. В основном они проводят время с мамой.

— Как дети скучают по вечно отсутствующему папе?
— Скорее это я скучаю (Смеётся). Я замечаю, как быстро они растут, меняются. У нас часто бывает, что каждый день поговорить по Скайпу с семьей не получается, более того, даже раз в неделю иногда нет возможности переговорить. Гонку проедешь, пока вернешься в отель, пока массаж и ужин, а с Казахстаном разница во времени, ну совсем не получается. Поэтому приходится созваниваться через какой-то промежуток времени. И поэтому я замечаю в них перемены, как сын начинает всё больше говорить, у дочки появляется какая-то своя манера общения, поведения, новые привычки.

Бывает, они мне рисуют рисунки, удивляют, готовят сюрпризы. Дочка ходит в садик, кругозор расширяется, мировоззрение меняется. Это буду носить, это не хочу, это хочу. Кому-то пытается подражать сейчас. У сына в голове тоже только копировать и подражать кому-нибудь, обязательно, чтобы ему уступили игрушку. Дочка начинает играть во что-то, и сразу же сыну требуется именно та самая игрушка или игра. Поэтому дома у нас бывают небольшие «войны» между детьми.

— Что вам с семьей нравится делать больше всего в свободное время?
— У нас не получилось пока съездить с семьей, например, в круиз, отдохнуть на каких-нибудь островах или что-то подобное. Тогда, когда мы собираемся с семьей, время уходит на оформление документов для визы, ещё каких-нибудь бумаг. Я сказал бы, что свободное время у нас уходит на жизненную рутину. Конечно же, мы не проводим всё время за решением проблем, ходим в гости к родным, друзьям, празднуем какие-то события, годовщины, выезжаем на природу. В Казахстане у меня осталось не так много друзей, с которыми я начинал заниматься. Кто-то сменил место жительства, кто-то ушёл в бизнес. Редко собираемся вместе, иногда просто не совпадаем по времени — я есть, их нет, и наоборот. Я надеюсь, что уже скоро мы с семьей сможем жить вместе постоянно, и вот тогда наше свободное время будем проводить так, чтобы наполнить его запоминающимися событиями, а не беготней по делам и оформлением кучи документов.

Закатка

— Андрей, что для вас велосипед — кормилец, гид по миру или злобный мучитель?
— Я не знаю. Скорее всего ближе с «кормильцем». У меня есть ещё один вариант ответа — удовольствие. Раньше я катался и наслаждался этим, велоспорт был для меня больше как хобби. Потом это переросло в обязанность, стало работой. Я бы сказал, велосипед — это приятное с полезным.

— Завершив спортивную карьеру лет так эдак через -надцать, свяжете свою дальнейшую жизнь с велоспортом? Или в жизни есть и другие интересы?
— Я не пробовал себя в другой сфере деятельности. Велоспорт — это всё что я делал в своей жизни. Что будет со мной через два-три года, какое будет настроение, каким будет самочувствие, как дальше будет складываться карьера... Думаю, я решил бы остаться в спорте, так как провёл в нём много времени. Уходить в новую область, начинать и изучать с нуля, думаю, я бы не смог, наверное. Когда тебе лет 40, и ты начинаешь что-то новое, думаю, это сложно, ведь права на ошибку уже нет. Мне нравится велоспорт, этот образ жизни. Много путешествуешь — сегодня здесь, завтра — там. В тебе нуждаются, ты в ком-то нуждаешься — это работа команды. Ты кому-то подскажешь, и сам, глядя на кого-то, чему-то хорошему научишься.

— Есть ли у вас скрытые таланты, хобби?
— Хобби? Наверное, моё хобби — домосед (смеётся). Когда семьи рядом нет, день планируешь и следуешь плану. Сверяешься с планом тренировок — сегодня, три горы, два отрезка... Накидал маршрут куда поедешь, где паузу сделаешь. Приезжаешь домой, время после обеда уже, коротаешь время до вечера. Или прогуляюсь, в магазин схожу, либо сажусь за уроки, читаю.

— А какую вы любите слушать музыку?
— У меня нет особенных предпочтений. Вечером слушаю спокойную музыку, чтобы можно было сделать растяжку в спокойной обстановке. Под конец дня, когда ты уставший, ритмичную быструю музыку слушать не хочется. Мне больше нравится слушать радио, его я слушаю даже на тренировках.

— Если не спортивные программы по ТВ, то какие программы вы смотрите, находясь дома?
— В Германии, когда жил там, нравилось смотреть местный региональный канал, чтобы быть в курсе событий, происшествий. Теперь живу во Франции и тоже смотрю местное телевидение, больше для того, чтобы быть в курсе новостей. Ещё нравятся познавательные передачи.

— Охарактеризуйте себя в трёх словах.
— Первое слово пусть будет — серьёзный. Второе — любознательный. Третье — непостоянный.

— Как сильно вас тронул век современных технологий, насколько вы окружены всякими гаджетами, девайсами.
— Раньше, когда был моложе, очень интересовался всеми этими новинками, новыми приложениями, программами. А сейчас даже не знаю, что там вышло нового, как, что, куда подключить. Теперь всё больше обращаюсь к тем, кто в этом разбирается и может настроить компьютер, телефон. Сейчас наша жизнь очень тесно связана с техникой, и даже в моей профессиональной деятельности приходится иметь дело с различными гаджетами, поэтому — да, в моей жизни они присутствуют. Приходится заполнять различные данные на компьютере, заполнять тот же Верибаут. Не могу сказать, что я фанат всего нового, скорее по необходимости.

— Провести день без интернета — это немыслимо?
— Когда семья рядом и интернет не нужен. А в целом жизнь тесно связана с интернетом, особенно когда я один — интернет — это друг. Получить письмо, ответить. Забронировать билет, с кем-то пообщаться. Но у меня нет особой привязанности к интернету.

— Вы не такой уж активный пользователь соцсетей, почему?
— Я не сильно привязан к этому, не сижу в Инстаграм или Фэйсбуке, не делаю фотографии с отчётом о каждом проделанном действии, не пишу, где я только что побывал. Я много где был, но даже мысли не возникает, чтобы посетив что-то, тут же писать об этом, что я это увидел, то потрогал. Сейчас всё настолько доступно, и удивить непросто. Мне кажется, я не делаю в жизни чего-то невероятного и особенного, поэтому делиться тем, что происходит даже не считаю нужным, не думаю, что это было бы кому-то интересно. Может быть, от того, что меня окружают не такие заядлые завсегдатаи соцсетей, и я не особо погружен в них.

— Какими вы владеете языками?
— Лучше всего я владею итальянским языком, у нас на 70% команда состоит из итальянцев. За годы проживания в Германии приходилось посещать курсы немецкого языка, поэтому могу изъясниться самыми простыми фразами типа «где, что находится и как туда проехать». Сейчас живу во Франции и хочу изучить французский. Мне кажется он сложным на первый взгляд, но я нахожу его интересным. Всё зависит от места проживания, если ты хочешь, чтобы ты понимал и тебя понимали, необходимо начать изучать местный язык, чтобы на тебя не указывали пальцем, и чтобы самому чувствовать себя уверенно.

Я обратил внимание, сейчас молодое поколение наших велогонщиков приходит уже с приличным знанием английского языка. В моё время, лет десять назад, такого не было. Нас больше интересовали машины, «о, смотри какие колеса, какой мотор»...

— И какие же вам нравились или нравятся автомобили?
— Раньше мне нравились «БМВ», считал их самыми интересными машинами. «Мерседесы», больше нравились немецкие машины. А сейчас уже переболел этой темой. Раньше была мечта, по окончании сезона прилететь в Алматы, купить машину и своим ходом приехать домой в Павлодар, это порядком 1 500 км. Эта моя мечта так и не осуществилась. Мечта осталась, а я вырос.