Олимпийский чемпион из России Евгений Тищенко рассказал свою часть истории финала Олимпиады-2016 против казахстанца Василия Левита.

— Олимпийский финал вы пересматривали в начале сентября. Больше — ни разу?
— Один раз, несколько дней назад.

— И как вам?
— Да недоволен я. Редко такое бывает, чтоб я был доволен. Но в этот раз и сам свои возможности не показал, и от Левита такого не ожидал. Он начал быстро, думал, бой будет более классический. Возможно, где-то тактически я действовал неправильно, но не думаю, что где-то бой проигран.

Сейчас негатива много. Уверен, большинство этих людей даже бой не видели.

— Что это за люди?
— Которые пишут отзывы в интернете. Многие из них даже по-русски не понимают, и спортом никогда не занимались. Для себя я представляю, как эти интернет-герои выглядят. Сидят и с фейковых страниц пишут. Стараюсь не обращать внимания, хотя не всегда получается.

Поразило, что так себя ведут в том числе и русские специалисты и болельщики. И таких очень много. Казахи после моей победы вели себя недостойно, но я их понимаю: золота у них мало, а очень хочется. Но почему так поступали русские, не знаю.

— Что вы им отвечаете?
— Хуже мне от этого не становится, я олимпийский чемпион. Единственное, мне неприятно, когда все это говорят русские специалисты и комментаторы. Почти никто из них и перчаток ни разу в жизни не надевал. К сожалению, они считают, что вердикт судей был несправедливым. Тем не менее, многие говорят и о том, что бой был близким: я чаще точно попадал. Взгляд со стороны пускай взглядом со стороны и останется.

— Я видел такие цифры: у Левита 26 точных ударов против ваших 20, всего ударов — 153 против 102. Вы сами считали удары?
— Не вижу в этом смысла. Бой прошел, после него махать кулаками не стоит. Медали уже распределены и завоеваны. Возможно, мы с Левитом еще встретимся, например в профессионалах.

— Как Левит отреагировал на поражение?
— Он очень достойно держался, и по ходу боя, и на награждении, и на пресс-конференции — в отличие от многих казахских болельщиков. Мне было очень неприятно, что публика себя так повела. А Левит вел себя, в принципе, как и я, говорил те же слова — что не может оценивать работу судей, что, раз мне отдали победу, значит, я и выиграл.

— В первом раунде удары Левита были болезненными даже сквозь защиту?
— Да. Я и пропускал сильные удары в первом-втором раундах. Левит сильно бьет.

В моей голове бой был совсем не таким, каким казался со стороны. В третьем раунде я не пропускал сильных ударов, в тяжелом положении не оказывался, но провал был полный, особенно в начале. Не понимаю, почему так получилось и почему я сам не отдавал себе в этом отчет. Когда пересмотрел бой, увидел, какой у меня был провал — до моего рассечения.

— Согласны, что проиграли бы, не случись рассечения?
— Безусловно, пауза помогла. Концовку я гораздо лучше провел. Но рассечение мне мешало. Кровь течет, в основном мимо лица, но это неприятно. После финала только голова и болела — правда, всего одну ночь. А рассечение через неделю прошло совсем.

— Первый раунд вы, по-вашему, не проиграли?
— Как и второй. И так многие считают. Бой решался по третьему раунду, а он, учитывая первую его половину, конечно, очень плохо для меня складывался. Поэтому решение судей отдать мне победу вызвало так много споров. Многие говорят: если бы первые два раунда остались за мной, споров по итогу было бы меньше. Как я понял, в третьем раунде мне отдали победу потому, что судьи увидели мою победу во всем бою.

— Когда судья взял вас с Левитом за руки, какого решения ждали?
— Просто ждал. Кто выиграл, даже не думал. После первого не помню, что мне говорили, а после второго раунда — что бой близкий, что третий раунд решает. Я и понимал, что счет 1:1 по раундам.

— Читал, что вы старший сержант полиции ГУ МВД Санкт-Петербурга на метрополитене. Как это получилось?
— В метро я не работаю, да и не работал. Шел уже разговор о моем увольнении, а на телевидении подали так, что я сотрудник питерского метро и якобы сам об этом говорю. Хотя на самом деле такого ни в одном моем интервью не было.

Некрасиво себя, в общем, в Петербурге повели. В свое-то время там мне, конечно, помогли. Я хотел в Москве устроиться, но мне сказали, что не получается, и устроили в Питер. А раз мы защищаем честь «Динамо», значит, представляем интересы полицейских, так принято. Я и представлял. Сначала взяли младшим сержантом, потом повысили.

— После золота Рио повысят еще?
— Не думаю. Мне вообще сейчас эти должности не важны. Раньше мне шли навстречу, и я благодарен за это, но со временем я принял решение представлять спортивный клуб ФСО, в мае призвался в армию. Сейчас прохожу срочную службу в Удельной. Возможно, там нас тоже чем-то наградят.

Пишут, кстати, что я охранник Путина. Не раз об этом читал.

— Кто такое пишет?
— Казахи. Пишут: охранник Путина завоевал медаль в Рио. Я не расстраиваюсь, приятно, на самом деле. Но действительности это не соответствует.