На протяжении последних шести сезонов Константин стабильно входит в десятку самых результативных игроков российской Высшей лиги. В последние два года в составе ханты-мансийской «Югры», которую выводил на лед в качестве капитана, дважды становился чемпионом первенства России. И, несомненно, у усть-каменогорских болельщиков был повод обрадоваться, когда в очередных матчах чемпионата ВХЛ в составе своей команды они увидели Касаткина.

Константин присоединился к «торпедовцам» уже по ходу сезона. Дебют пришелся на встречи с тюменским «Рубином» — пожалуй, самым сложным и амбиционным соперником. Пришлось начинать, что называется, с места в карьер. Касаткин в первом же матче выходил на лед в двух сменах — хватило и сил, и умения. Сыграл красиво и результативно (передача в стартовом матче, гол во втором), чем сразу завоевал симпатии местных болельщиков. Большие ставки на Касаткина в Усть-Каменогорске не только у трибун. Рассчитывает на форварда, в первую очередь, наставник «торпедовцев» Владимир Беляев. На пресс-конференции по итогам встреч с «Рубином» он дал исчерпывающую характеристику новобранцу клуба: «Константин Касаткин — один из самых работящих, самых одаренных хоккеистов из всех команд Высшей лиги. На протяжении многих лет он умудряется поддерживать отличную спортивную форму. Он правильно принимает решения и действует на льду — таких игроков у нас в лиге, действительно, мало».

Перед отъездом команды в Челябинск Константин Касаткин дал интервью официальному сайту «Казцинк-Торпедо».

— Давайте начнем с начала: хотелось бы узнать, воспитанником какой хоккейной школы Вы являетесь? В Интернете на этот счет сведения противоречивые: Архангельск, Ярославль. А многие казахстанские болельщики, памятуя о Ваших выступлениях за сборную РК, вообще, считают Вас своим.
— Ну, если с начала — первым был Архангельск. Я родом оттуда. Там и начинал заниматься хоккеем. В четырнадцать лет получил приглашение из Ярославля, учился там в спортивном интернате. Так что, считается, что я — воспитанник ярославской школы. В Ярославле играл сначала в молодежной команде, потом во второй. Лет в семнадцать начали подключать к первой.

— Почему не сложилось с командой мастеров?
— Пришло время служить в армии, в Ярославле этого сделать не получалось. Поехал в Самару. Пока ездил — Самара, Саратов — где-то документы затерялись. Так нигде и не служил.

— Понятно. Военная карьера не сложилась, а как развивалась профессиональная?
— После саратовского «Кристалла» был «Авангард». В Омске поиграл полгода, кстати, вместе с Олегом Коваленко. Потом в Липецке — три сезона. Потом были «Сибирь» (Новосибирск), «Амур» (Хабаровск), «Энергия» (Кемерово), «Молот» (Пермь).

— То есть поиграли и Суперлиге, и в Высшей. Оглядываясь назад, в какой команде прошло Ваше становление как игрока?
— Наверное, в Липецке. Там играл в первом звене. Много времени проводил на льду, пришла уверенность.

— А как попали в Казахстан?
— В то время играл в «Молоте». У клуба были финансовые проблемы. Не платили зарплату, а семью-то кормить нужно. От руководства были только обещания: «Завтра, завтра». Пришлось выбирать, где продолжить карьеру. Подвернулся «Казахмыс». Там было много знакомых ребят. Хорошо знал и тренера по вратарям Киселева, с ним еще в Ярославле работал. Созвонились, я приехал. Устроили условия — остался там на четыре года. Сам не ожидал, что так получится.

— А в планах было другое?
— Да не то чтобы я что-то планировал. Ехал зарабатывать деньги. Но получилось так, что понравилась и команда, и город, и страна. К тому же была перспектива играть за Сборную Казахстана. Если бы «Казахмыс» не закрыли через четыре года, думаю, я бы остался там и дальше.

— То есть, когда в одном из интервью Вы сказали, что с этой командой у Вас связаны самые добрые, теплые воспоминания, не лукавили?
— Да, это действительно так. Во-первых, все получалось на льду! Играли тройкой с Львом Крутохвостовым, Андреем Тарасенко. Тарасенко — большой мастер, приятно с таким работать. Лев тоже. Взаимопонимание у нас было такое, что мы на самом деле получали огромное удовольствие от игры. И болельщикам это нравилось. Плюс нам платили неплохие деньги за нашу работу. Как говорится, приятное совмещали с полезным. Пожалуй, такого, больше и не вспомню. Разве что «Сибирь»: был такой момент, там тоже такое же удовлетворение от игры получал.

— Ваша тройка нередко возглавляла рейтинги лиги. Были предложения от других клубов, пока играли за «Казахмыс»?
— Да, были и из Высшей лиги, и из Суперлиги. Звали «Амур», «Сибирь». Но мы остались в Казахстане.

— Наверное, с партнерами по звену расставаться не хотелось?
— Нас брали вдвоем — приглашали вместе со Львом. Андрей к тому времени уже закончил карьеру игрока, с ним мы играли только первые два года. Кстати, и в Ханты-Мансийск мы подписали контракт вдвоем, но у Льва со здоровьем были проблемы, он не доехал.

— Сейчас связь с ребятами поддерживаете?
— Конечно. Лев сейчас — директор Дворца спорта в Новосибирске, директор школы. Андрей Тарасенко — главный тренер «Сибири».

— С «Казахмысом» Вы два года выступали в Караганде, два в Сатпаеве. В Сатпаеве в знак признания заслуг перед командой Вашу «майку» повесили под сводами Дворца спорта. Это было началом традиции, Вы были первым игроком, удостоенным этой чести?
— Нет. Первым был Тарасенко, затем Казарин, а потом уже мы со Львом Крутохвостовым. Хотя мы уже не присутствовали при этом, узнали из Интернета.

— Какие эмоции по этому поводу ощутили?
— Самые запоминающиеся! Такое нечасто бывает. Нам было очень приятно.

— А правду говорят, что в Сатпаеве очень хорошие болельщики?
— Да. Такая аура была на стадионе! Все болельщики кричат, поддерживают свою команду. Но кричать-то можно по-разному. Мы на льду прямо-таки чувствовали энергетику наших трибун. У вас, например, болельщик своеобразный, поскольку многие хорошо разбираются в хоккее. Хоккей — это достояние Усть-Каменогорска. Здесь на трибунах, наверное, не болельщики, а специалисты — анализируют игру, ошибки. А в Сатпаеве народ приходил на матчи покричать от души, получить удовольствие. Там, вообще, все на глазах развивалось. Команда приехала в город, люди хоккея в глаза не видели. Они после первого периода вставали и уходили, им диктор объявлял: «Подождите, еще два периода будет». Даже правил не знали. А потом за два года так полюбили хоккей, такое удовольствие получали от игры. В городе просто был хоккейный бум! Когда встал вопрос о закрытии команды, шахтеры бастовали, писали письма Назарбаеву. Словом, взбудоражили Сатпаев хоккеем.

— Наверное, приятно чувствовать свою сопричастность к этому?
— Безусловно!

— Когда Вам предложили выступить за Сборную Казахстна, сомнений не было? Ведь в ту пору, соберись Вы назад в Россию, были бы проблемы с лигионерством.
— Особо не раздумывал. Всегда было интересно поиграть за сборную. К тому же в Россию пока не собирался. Тогда тренером сборной был Анатолий Картаев, он же был директором клуба. Он говорил, что «Казахмыс» — это надолго. За четыре года у нас не было повода сомневаться в этом. Но потом все буквально в один час перевернулось с ног на голову.

— За сборную где успели поиграть?
— На двух Чемпионатах мира в Китае и в Австрии, на Азиатских играх, предолимпийском отборочном турнире. Было интересно — другой уровень, другой хоккей, все другое. Для общего развития, несомненно, пригодилось.

— Ваш последний клуб до прибытия в Усть-Каменогорск — «Югра». Как попали туда?
— «Казахмыс» прекратил свое существование. Потом через какое-то время команда открылась вновь, но это уже был совсем другой уровень — выступали в Чемпионате Казахстана. «Югра» дебютировала в Высшей лиге. Ее посоветовал мой агент.

— Вас, вроде бы, приглашал «Барыс»?
— «Барыс» интересовался, но приглашение, так скажем, было не совсем конкретным. Я выбрал Ханты-Мансийск и не жалею об этом. Условия хорошие, уровень жизни замечательный, город классный, природа!

— А то, что переезды большие?
— Да, это название страшное, а переезды небольшие. Помню, когда туда собрался, отец спрашивал: «Ты знаешь хоть, куда едешь? По карте посмотри: там железной дороги нет». Приехал: красивый современный город!

— Там хоккей тоже с нуля начинали, как в Сатпаеве?
— Да. Зрители там больше к биатлону, лыжам приучены. На хоккей приходили сначала сто человек и двадцать из них — жены хоккеистов. Потом начали играть — народу стало приходить все больше и больше. Вышли в плей-офф — трибуны полные.

— То есть за сезон вы дворец собрали!
— Тогда еще играли в старом Дворце на 2 000 мест. Да, и задача-то от губернатора округа на первый сезон была — привлечь зрителей, чтобы народ на матчи ходил.

— Выходит, команда задачу перевыполнила — и болельщиками обзавелась, и первое место заняла в Высшей лиге. На второй сезон планку повысили?
— Да. Нужно было стать чемпионами или, по крайней мере, дойти до финала.

— Команда справилась и открыла себе прямую дорогу в КХЛ. А что произошло дальше, Почему Вы не с «Югрой»? Если не ошибаюсь, у Вас ведь был подписан контракт еще на год?
— Да, я еще в прошлом сезоне подписал контракт на год. Приступил к работе. За два дня до начала чемпионата мне сказали «спасибо».

— Никак не объяснив?
— Я не стал слушать. Конечно, пытались что-то сказать, как обычно в таких случаях делают, как-то утешают. Но мне бы от этого легче не стало, поэтому я просто ушел.

— Большой отсев игроков был к началу сезона?
— На предсезонке было 35 человек, а в заявке по регламенту — всего 25.

— Состав под КХЛ изменился значительно?
— Процентов на семьдесят. Когда я уезжал, приехали два игрока: один из Нижнего Новгорода, другой со «Спартака». Нужно было место под них освобождать. Наверное, более выгодный вариант был расстаться со мной.

— Нет чувства обиды, разочарования? Вы столько сделали для «Югры» за два года: были одним из ведущих игроков с блестящей статистикой, капитаном команды…
— Я не бесплатно это делал. И потом, прошлыми заслугами в хоккее не живут. Значит, пришли сильнее, моложе. Если бы я был лучшим, меня бы оставили. Это спорт. Здесь выживает сильнейший, поэтому — никаких обид. Напротив, я благодарен Ханты-Мансийску за это время, которое был там. Там осталось много друзей, знакомых. Мне очень нравилось жить в этом городе.

— Наверное, непросто было найти новый клуб на старте сезона, когда команды уже укомплектованы. От кого были предложения?
— Уже не важно. Я выбрал Усть-Каменогорск.

— За «Казцинк-Торпедо» Вы уже сыграли две игры. Как Вам команда и как звено, в котором дебютировали?
— Команду знаю давно. Стиль игры, он ведь не меняется. «Устинка» всегда пропагандирует техничный, комбинационный хоккей. Звено типичное: быстрый Есиркенов, рассудительный Козлов. Все нормально. Постепенно находим общий язык. Конечно, придет все не сразу. Нужно время, чтобы сыграться. Думаю, в матче с Тюменью нам неплохо удался второй период.

— Расскажите немного о себе: семья, увлечения, предпочтения?
— Есть семья. После поездки планирую перевести в Усть-Каменогорск. Увлечений особых нет. Люблю почитать.

— А что читаете?
— Все подряд. Это периодами бывает, то всю Францию «бомбишь». То Солженицина или Аксенова «глотаешь». То русских классиков. Достоевского читал увлеченно, влюбился в него. Потом «попал» на «Бесов» — забросил Достоевского. Наверное, от состояния души зависит, что читать.

— Что было по душе в последнее время?
— Бальзак.

— В музыке какие пристрастия?
— Рок-н-ролл.

— Старый добрый рок-н-ролл. Тогда не могу не спросить о машинах.
— Вообще не болею машинами. Есть колеса, ездит и ладно.

— Что считаете главным в своей жизни?
— Главное — крепкая семья, надежный тыл.

— Что для Вас хоккей?
— Да, все! Это моя жизнь!

— Спасибо за беседу! От лица болельщиков удачи Вам и команде!