Когда последовало сегодняшнее утреннее сообщение о положительном допинг-тесте на кленбутерол Альберто Контадора, сделанное его пресс-службой, оно указывало на единственную причину такого результата — прием некачественной пищи, в которой могли находиться микрочастицы этого вещества.

Сейчас же сайт Cyclingnews делает предположение, что испанец вполне мог бы стать жертвой каких-либо политических интриг, окружающих его самого и всю нынешнюю борьбу против допинга. Международный Союз велосипедистов (UCI), делая свое подтверждение положительного допинг-теста гонщика, как в пробе, А, так и в контрольной В, между тем сообщает, что количество вещества, найденное, а пробе, может быть в 400 раз меньше, чем возможное выявление такого рода примесей и «следов». По мнению UCI, нынешние аккредитованные в WADA лаборатории, просто неспособны диагностировать такого рода количества.

«Концентрация, найденная лабораторией, была оценена в 50 пикограмм (или 0,000 000 000 05 граммов на мл раствора), которая является в 400 раз меньшей чем то, что может обнаружить антидопинговая лаборатория, аккредитованная в WADA," сообщает официальный релиз UCI.

Такая лаборатория есть в Кельне, Германия, и именно она сделала анализ допинг-пробы Контадора, взятой у него 21 июля на Туре. Она как раз и известна тем, что перовой в мире смогла создать методику по обнаружению следов кленбутерола. Если бы этот образец, взятый у Контадора, был бы проверен где-нибудь еще, то скорее всего такие микроскопические количества не были бы выявлены вообще.

Эта же лаборатория проводила анализ допинг-тестов, взятых у велогонщиков, выступавших в этом сезоне на Париж-Ницца и Тур де Франс. Впервые в истории Тур де Франс, иностранная лаборатория, а не парижская Châtenay-Malabry, проводила такие анализы. Все это — результат постоянной войны между французским антидопинговым Агентством (AFLD) и UCI.

Парижской лабораторией сегодня управляет AFLD, и поэтому она не может работать с образцами, полученными от забора проб, сделанного специалистами из WADA. Именно поэтому UCI доверили проверку образцов не в Париже, а в Лозанне или в Кельне.