Нападающий сборной Казахстана Максим Беляев возглавил список снайперов регулярного чемпионата ВХЛ и был признан лучшим игроком «Рязани» по версии болельщиков. 35-летний хоккеист рассказал об этапах карьеры, чемпионате мира в Риге и своих педагогических способностях.

— Максим, какого твоё отношение к подобным опросам-выявлениям лучших как среди болельщиков, так и профессионалов?
— Думаю, любому хоккеисту льстит, когда он входит в число номинантов и признаётся одним из лучших, тем более лучшим игроком в любом рейтинге, тем более болельщицком. Ведь команда играет для своих поклонников. Думаю, такие опросы должны проводиться. Очень приятно, что именно меня выделили в ноябре.

— В предыдущих командах часто ходил в лауреатах по версии «тифози»?
— Честно говоря, особо и не припомню, чтобы где-то болельщики определяли лучших игроков месяца. Например, в Усть-Каменогорске в прошлом сезоне в каждом матче выявляли лучших игроков в конкретной встрече в составах обеих команд. Но кто этим занимался, признаться, не в курсе.

— Если бы у тебя было право голоса, за кого бы его отдал?
— Честно говорю, не знаю. Судить надо со стороны. Там видны все плюсы и минусы игры. На льду всё воспринимается совсем по-другому. Так что со своей стороны не хочу никого ни судить, ни восхвалять. Пусть этим занимаются болельщики и специалисты.

— Павел Воробьёв рассказал, что после ремонта в его доме будет специальный уголок, куда он поставит все свои призы. У тебя есть подобный?
— У меня у родителей в Усть-Каменогорске одна из стен полностью увешана моими фотографиями, медалями, заставлена призами. Занимается этим мама, так что уверен, в этом мини-музее ничего не упущено (Улыбается).

— Тот же Воробьёв утверждает, что вообще не выходит в соцсети и не читает комментарии болельщиков. А Миша Милехин, наоборот, предлагал любителям хоккея задавать ему любые вопросы. Тебе что ближе?
— Конечно, с интернетом я не «на вы». Но болельщицкие комментарии не читаю. Просто в курсе, что бывают не просто негативные, а неадекватные высказывания далёких от хоккея людей.

Конечно, есть и адекватные болельщики, готовые поддержать и в трудные минуты, если и покритиковать, то по делу. Но всё же предпочитаю воздерживаться от чтения гостевых и прочих соцсетей. Моральное состояние потом может быть попросту подорвано. Так что моё пользование интернетом ограничивается изучением новостей.

— А статистику любишь изучать? Собственную? Командную?
— За командной, разумеется, слежу, переживаю. Всё же хоккей командный вид спорта. Собственная интересует меньше, особенно в отрыве от результатов «Рязани». Чаще посматриваю на показатель полезности «плюс/минус». Всё же можно много набирать очков, но если ты не полезен для команды, все эти очки бессмысленны.

— Тем не менее даже поверхностный анализ личной статистики позволяет выявить, что в нынешнем сезоне хоккеист Максим Беляев забросил 12 шайб. Последний раз такого показателя он добивался пять лет назад. С чем связан такой прорыв?
— Я никогда не ставил перед собой цели забросить как можно больше. Наоборот, с детства играл центральным нападающим. Нас всегда учили больше помогать защитникам и ориентироваться на передачи крайним форвардам. Сейчас, наверное, немного перестроился. Кое-что дали занятия с финским специалистом в сборной Казахстана — стал более нацеленным на ворота. Плюс партнёры снабжают отличными передачами, после которых порою грех промахнуться.

— Постоянный партнёр у тебя один — Павел Воробьёв. Третий в вашем звене перманентно меняется. Присутствие рядом Воробьёва важно?
— Пашу я давно знаю. Поиграли вместе в «Югре» в одном звене. Обе поигравшие, опытные, знаем, где открыться, куда отдать, проще предугадать манёвр партнёра. Плюс мы воспитанники еще той, назовем её старой школы. Так что с Воробьёвым мне, безусловно, комфортно, легче находить взаимопонимание.

— Отец у тебя известный тренер Владимир Беляев. Выбор чем заняться был?
— Подобный выбор у многих ребят в Усть-Каменогорске невелик. Помимо хоккея развит ещё, может быть, бокс. Но основная масса всё же занимается хоккеем. Меня в четыре года отец поставил на коньки и пошло-поехало.

— Усть-каменогорская школа известна была на весь СССР, да и Россию. Что позволило небольшому городку на востоке Казахстана исправно плодить мастеров высокого уровня?
— Отмечу креативный подход к тренировкам, использование дополнительных собственных методик. Плюс основной акцент делался на катание и техническую оснащённость игроков. Команды Усть-Каменогорска всегда были заточены на атаку. Да, пропускали много, но и забрасывали от души. Одним словом, демонстрировали зрелищный хоккей.

— За свою карьеру ты поиграл во многих клубах. Давай о каждой команде понемногу. Начнём с родного «Казцинк-Торпедо».
— Я возмужал в «Торпедо», начал играть. Но потом пришёл новый тренер — Николай Мышагин, который сразу отцепил человек восемь, в том числе и меня. Он и сейчас вновь тренирует команду. Вернулся я перед сезоном 2009-2010 годов. У меня была не очень хорошая статистика в первом чемпионате КХЛ за «Ладу», поэтому предложений из команд элиты не поступило. Изначально был настроен на возвращение в КХЛ, поэтому в Усть-Каменогорске подписал годичный контракт. Собственно, неплохо начав в «Казцинк-Торпедо», получил предложение из «Югры». Сразу уехать не пришлось — получил травму. Восстановившись, отправился-таки в Ханты-Мансийск.

— Карагандинский «Казахмыс», с 2003 по 2005 годы.
— Ехал туда за игровой практикой. И не только я один. Десант в 8-9 человек из Усть-Каменогорска в Караганде высадился. Команда только создавалась, из чемпионата Казахстана перебралась в Высшую лигу России. Очень много мне этот период дал, особенно второй год. Главным тренером был Анатолий Картаев. Он обучил пониманию игры, осознанию того, что нет мелочей в хоккее. В одном звене играл Андрей Тарасенко, который сейчас работает в тренерском штабе «Сибири». Он постоянно подсказывал, передавал неоценимый опыт.

— Уфимский «Салават Юлаев», с 2005 по 2007 годы.
— После успешных сезонов в Караганде пригласили на просмотр в Уфу. Затем подписал контракт. Тогда в «Салавате» звёзд ещё не было, но был дружный коллектив. Как одна семья — что на площадке, что в раздевалке. Особенно запомнился второй сезон. В регулярном чемпионате заняли третье место, затем, правда, не очень удачно сыграли в плей-офф. Потом в Уфе появились деньги и возможность приглашать легионеров из дальнего зарубежья. Тут и сказался мой паспорт гражданина Казахстана. Как легионер я стал не интересен.

— Тольяттинская «Лада», с 2007 по 2009 годы.
— Тоже опыт. Было интересно поработать с известнейшим уже тогда тренером Петром Воробьёвым. Столкнулся со специфическим оборонительным хоккеем. И тоже был ценный опыт, который пригодился в дальнейшем.

— Ханты-Мансийская «Югра», с 2010 по 2013 годы.
— Специфическая команда, специфический город. Звёзд нет, все победы за счёт коллектива. Везде были вместе, отсюда и результат.

— Астанинский «Барыс», 2008 год, и хабаровский «Амур», 2013 год.
— Эти команды не оставили заметного следа, провёл там по паре месяцев. В «Барыс» пошёл, потому как хотелось быть ближе к дому, много ребят из Усть-Каменогорска в команде играло. Сложный жизненный период в тот момент выдался. Не шло. Переговорили с руководством и вернулся в «Ладу».

Что касается «Амура», то двойственное он оставил впечатление. Звали одни люди, а затем приехал финн Йортикка и с ходу заявил, что возрастные хоккеисты ему не нужны. Отчислил трёх-четырёх, даже не посмотрев в деле. Меня оставили, что гнетущее ощущение оставалось. Когда позвонили из «Югры» с предложением вернуться, сразу согласился.

— Сборная Казахстана.
— Всегда был рад вызовам и выступал за команду на турнирах самого разного уровня. Сейчас уже не знаю, как будут складываться наши отношения. Насколько я в курсе, тренерский штаб не большой поклонник игроков из ВХЛ. Но если предложение поступит, я его рассмотрю, как будут у клуба дела обстоять, как меня увидят в команде.

— Какой турнир стал самым запоминающимся?
— Чемпионат мира в Риге 2006 года. Для меня это был первый такой крупный турнир. За Казахстан в то время ещё выступали многие прежние лидеры, в том числе братья Корешковы. Вот это была действительно школа, когда смотрел на разные команды, как звёзды первой величины готовятся к играм, восстанавливаются, вообще живут.

— В прошлом сезоне вновь в твоей карьере было «Казцинк-Торпедо». Ты — капитан, хорошая статистика. Почему не остался?
— Давай пропустим этот вопрос? Понимаю, что интересно, но я уже рассказал всё усть-каменогорским журналистам. Так что кто желает, может найти эти материалы. Мне эта тема неприятна. Время расставит всё по своим местам.

— Как возник вариант с «Рязанью»?
— Признаться, достойных вариантов продолжения карьеры в межсезонье не получил. Звали в чемпионат Казахстана, в Беларусь. Но на такой уровень опускаться не хотелось. Тут созвонились с Пашей Воробьёвым, рассказал что да как. Спустя некоторое время позвонили тренеры «Рязани». И вот я здесь.

— Как-то свои функции в команде проговаривали? Все молодые игроки хвалят тебя за педагогические способности.
— Приятно это слышать от молодёжи. Что есть, то есть. Стараюсь общаться с ребятами. У них порою страсть и желание перехлёстывают. Стремлюсь донести до них вещи, которые, надеюсь, помогут им в дальнейшей карьере.

— Твоя версия — почему «Рязань» притормозила в ноябре по сравнению с сентябрём и октябрём?
— У меня нет ответа. Анализировал игры, но однозначной картины не сложилось. Может быть, у нашей команды спад. Может быть, соперники сильнее оказались. Надеюсь, ближайшие игры прояснят ситуацию.

— Из-за Универсиады календарь матчей «Рязани» заметно усложнился. Ты уже проходил через подобное в прошлом году с «Казцинк-Торпедо».
— Да, было дело. Ничего хорошего из этого не вышло. Главная нагрузка легла на ребят, которые вернулись. Мы-то ладно, пусть без игр, но готовились. Потеряли много очков из-за того, что одни были просто уставшими, другие, наоборот, растренированными. Хочется верить, что тренеры «Рязани» сумеют так построить тренировочный и игровой цикл, что на результатах команды участие в Универсиаде не отразится.