Она более двадцати лет в большом спорте и хорошо знает царящие в нем нравы. Мы связались с Ладой Владимировной, и она откровенно рассказала обо всем, что творилось в сборной Казахстана по современному пятиборью на протяжении многих лет, а заодно историю своей дочери — начинающей спортсменки. Ее диагноз однозначен — в казахстанском спорте существует педофилия.

История первая

За три месяца до Олимпиады в Пекине я порвала связку на ноге, и эту серьезную травму я получила из-за внутреннего психологического напряжения, поскольку в то время попала в очень сложную жизненную ситуацию. Дело в том, что в тот момент я решила «обелить» тогдашнего главного тренера женской сборной по современному пятиборью В.В-ева (здесь и далее мы приводим сокращенные варианты фамилий основных персонажей, но и в Комитете по спорту, и в полиции, куда обратилась Лада Джиенбаланова, и в спортивных кругах хорошо знают, о ком идет речь — Ред.). До этого мама пятиборки А.А-вой написала заявление в Министерство туризма и спорта о сексуальных домогательствах со стороны В-ева к ее дочери и о финансовых нарушениях. То, что она сообщила в заявлении, на 99 процентов было правдой. К нам приехала комиссия, началось разбирательство, и когда меня вызвали и спросили, почему из команды по современному пятиборью ушла моя несовершеннолетняя дочь Арина Джиенбаланова, я ответила, что это было моим решением. Я боялась огласки, хотела защитить себя и свою дочь от досужих разговоров. Безусловно, с моей стороны это было трусостью. Сейчас многие осуждают меня за то, что я тогда промолчала. Но чтобы понять меня, надо было жить в той атмосфере. Теперь же я могу смело сказать, что многие спортсменки испытали на себе сексуальные домогательства со стороны В-ва, в том числе и я.

В-ев стал главным тренером женской сборной в 2001-м, а власть в свои руки он взял еще в 1998-м. И требовал, чтобы я официально перешла от моего тренера Валерия Кашельского к нему, обещая, что у меня будет все: амуниция, хорошая подготовка, тренировки, поездки. Будучи воспитанницей советской школы спорта, где переход от одного тренера к другому безо всяких на то оснований считался нонсенсом, я отказалась. К тому же я была наслышана о его делах с девочками и не хотела иметь с ним ничего общего, тем более, что на тот момент я была человеком семейным. Тогда у меня начались проблемы. Из бассейна в спортколледже на улице Тимирязева, который считался чуть ли не вотчиной В-ева, меня выгоняли, не давая заниматься, у меня не было шпаги для фехтования, пистолета для стрельбы. В общем, никаких условий для тренировок. В связи с этим я до 2002 года трижды писала заявления об увольнении. Но меня уговаривали остаться. С поездками на соревнования также были проблемы, практически везде ездила только спортсменка Л. Ш-ва. Все это делалось с подачи В-ева, ведь она была его ученицей. Устав от всего этого, я дала согласие работать под его руководством — и все названные проблемы моментально улетучились. Но начались проблемы другого характера. Не буду подробно описывать, через что я прошла, чтобы продолжать заниматься современным пятиборьем, — наушничество, слежение за Л.Ш-вой, склонение к сексу с ней (причем за деньги и снятие этого на камеру), постоянные интриги, принуждение к половой связи с ним, отъем денег, лишение премиальных, контроль за тратой «армейских» денег, запрет тренерам по видам работать со мной… После отбоя он устраивал походы в номера девочек или вызывал их к себе в апартаменты. В-ев также мог откровенно, при всех приставать к девочкам. Моя дочь Арина Джиенбаланова, которая начала заниматься современным пятиборьем в 2005 году (ей тогда было 13 лет), видела все это. Помню, на учебно-тренировочных сборах в Китае она, увидев как В-ев при всех хватает девочек за грудь, попу, залезает им в трусики, спросила: «Мама, со мной это тоже будет происходить?». Я тогда ответила, что как она себя поставит, так с ней и будет обращаться тренер…

В-ев, не стесняясь, говорил мне: «У тебя такая красивая дочь, пусть чуть-чуть подрастет, и я буду первый, кто ей покажет, что такое секс». Моему ужасу не было предела, и я сказала, что подам на него в суд. На что он ответил: «Ты об этом и знать не будешь, дети об этом родителям не рассказывают. И вообще это недоказуемо».

Выдерживать прессинг со стороны В-ева было уже невмоготу, и я начала в открытую конфликтовать с ним. Тем более к тому времени я сама уже знала, как мне нужно тренироваться. Я ссорилась с ним из-за неправильной методики, из-за тренеров, которых он нарочно принижал и которым не давал нормально работать.

Нам повезло, что после заявления мамы одной из пятиборок В-ева сняли с должности. Останься он тогда у руля команды, моя жизнь превратилась бы в ад, и мне пришлось бы уйти из спорта.

История вторая

Так как Арина уже «загорелась» спортом, мы с ней решили, что она будет заниматься легкой атлетикой. К тому времени моим гражданским мужем был тренер М.С-кий, который с 2006 года занимался легкоатлетической подготовкой пятиборцев. Это грамотный специалист, и благодаря ему мои результаты в беге улучшились. Кстати, он получал тогда зарплату в 20 тысяч тенге и попросил В-ева увеличить эту сумму до 500 долларов, но тот отказался. А так как приближалась Олимпиада и мне нужно было прибавить в беге, я в течение пяти месяцев из своего кармана доплачивала С-кому 40 тысяч тенге. И именно ему как тренеру я доверила Арину, когда она решила перейти в легкую атлетику, поскольку была уверена, что этот человек не обидит мою дочь. Мы с ним часто разговаривали на тему поведения В-ева и снятия его с должности, и С-кий осуждал его, говорил, что это недостойно и стыдно — домогаться несовершеннолетних.

Мы с-ким жили отдельно, каждый у себя, но встречались. Весной 2009 года Арина сдавала первую сессию в колледже иностранных языков, где она училась. Как-то дочь пришла домой и показала смс-ку, которую ей прислал С-кий. На первый взгляд, текст был безобидным: «Удачи тебе, солнышко», но в душу мою закрались подозрения. Потом я начала замечать, что он пытается ей понравиться, смотрит на нее как-то особенно. Подозрения усиливались, но предъявить что-либо я ему не могла, да и тяжело подозревать своего мужчину в подобном. К тому же Арина ничего мне не говорила. Но она стала все чаще пребывать в плохом настроении, что я списала на отношения с мальчиком, с которым она дружила. Спортивные результаты были не ахти какими. С-кий как ее тренер злился и выговаривал мне, что все это результат недосыпаний Арины, которая вместо того, чтобы отдыхать, якобы, бегает на свидания. Я в этом ничего зазорного не видела — дело молодое. Но то, что он активно интересуется ее личной жизнью, начало меня беспокоить, тем более что он ей не был даже отчимом, а просто тренером. Тогда мне невольно вспомнился В-ев — уж очень похожим было поведение.

Как-то мы с дочерью обедали у С-кого. Он со словами «Сейчас буду кормить моих любимых девочек» приобнял Арину. И вдруг Арина со злостью посмотрела на него и оттолкнула. Меня удивило, что моя дочь, воспитанная девочка повела себя так бестактно. В тот же вечер я вызвала Арину на откровенный разговор и спросила, что происходит. Она ответила, что все дело в сеансах массажа. Так как у них нет массажиста, тренер сам массирует спортсменок, для чего приглашает их к себе домой. Я знала об этом, но не видела в этом ничего плохого. И вот Арина мне сказала: «Мама, он неаккуратен, когда делает массаж, он заставляет меня нервничать». И кое-как выдавила из себя: «Он задевает меня за интимные места». Я как спортсменка знаю, что при массаже такое иногда бывает, о чем и сказала дочери. На что она ответила: «Это происходит постоянно, и еще он опускает плавки, когда массирует поясницу, а я начинаю плакать. Тогда он как бы шутливо бьет себя по рукам и говорит: «Ой, шаловливые ручки…». Это уже было серьезно — что он позволяет себе в отношениях с несовершеннолетней девочкой, которая младше его на тридцать с лишним лет? Я предложила дочери поговорить с ним, но она отговорила меня, сказав, что сама справится.

Через месяц Арина пришла домой в слезах и заявила, что больше не будет ходить на массаж. В тот же день я отправилась к нему и задала вопрос: «Что происходит во время массажа?». Он сначала опешил, а потом возмутился: мол, почему его действия обсуждаются и почему Арина мне все рассказывает. А напоследок выдал аргумент: «Она сама ко мне приходит». После этого мы с Ариной договорились, что больше на массаж к С-кому она ходить не будет — только тренировки. Через две недели, в октябре 2009-го, они поехали на коммерческий старт в Кызылорду. Как я узнала позже, С-кий поселил мою дочь с собой в номере и даже признался ей: «Арина, ты мне нравишься. Будь я моложе лет на двадцать, я бы попытался тебя заинтересовать». Узнав это, я поняла, что нашим с-ким отношениям приходит конец. А в феврале 2010-го у них проходил учебно-тренировочный сбор на Иссык-Куле. Через четыре дня после отъезда Арина звонит и рыдает в трубку: «Мама, я уезжаю со сборов, потому что не могу больше с ним работать!». При разговоре с дочерью я выясняю, что он попытался шлепнуть ее по ягодицам, но получил от Арины жесткий отпор, и тогда с его стороны начался психологический прессинг. Я срочно звоню С-кому, он убеждает меня, что все в порядке, а когда я проявляю информированность, заявляет, что все это неправда и Арина просто вбивает клин между нами.

В тот момент я решила, что эти сборы для Арины будут последними. Вернувшись, она рассказала мне о том, что произошло после нашего телефонного разговора с-ким. Оказывается, он стал перед ней извиняться, говорить, что она ему как дочь, и почему-то добавил, что когда он переедет в Россию, то возьмет ее с собой.

В общем, Арине пришлось уйти из легкой атлетики. Причем уйти на пике формы, когда она готовилась к отбору на чемпионат Азии и первенство мира. Но другого выхода мы не видели — это было сделано ради безопасности дочери. Она перешла ко мне, так как я являюсь «играющим» тренером по современному пятиборью. А с-ким мы тогда же, в феврале, разорвали отношения.

А спустя несколько месяцев, 1 июня, на сотовый телефон моей дочери поступила смс-ка от З.М-вой, вместе с которой она занималась у С-кого до ухода от него. Кстати, эти и другие сообщения до сих пор сохранились в телефоне Арины. Сообщение меня шокировало и было такого содержания: «Меня достали поглаживания М.Б. (так кратко они называли С-кого). Вчера я у него ночевала. Он был неуправляем». В своем ответном сообщении Арина спросила, почему она не поехала к себе в интернат, на что сокомандница ответила, что С-кий повел ее к себе, мотивировав это тем, что рано утром им нужно выезжать в горы. Хотя между интернатом, где живет З.М-ва, и домом С-кого пять минут езды. Дальше она пишет Арине: «Я легла спать в зале, он пришел что-то спросить и потом оказался у меня в кровати, а там сама знаешь…». Когда Арина спросила: «Он тебя изнасиловал? Ты сопротивлялась?», З.М-ва ответила: «Слава Богу, девочка еще, всю ночь не спала, сопротивлялась, конечно, но моих сил было маловато». И тогда моя дочь ответила: «Со мной ведь было то же самое»…

Когда я прочитала последнее сообщение Арины, то спросила у нее, что это значит. И дочь, плача, рассказала мне, что во время соревнований, которые проходили в Кызылорде, С-кий, поселив ее с собой в одном номере, на вторую ночь попытался ее изнасиловать Тогда она начала кричать, чем спугнула его. Также Арина рассказала о других подробностях, которые привели меня в ужас.

Если бы не было смс-сообщений З.М-вой, мои подозрения остались бы подозрениями. Но если через три месяца он домогается уже другой девочки, то это уже порочная, преступная страсть, которая называется педофилией. З-М-ва — девочка, оставшаяся без попечения родителей, а опекуншей является ее тетя. Я бросилась на поиски этой женщины, с трудом нашла ее и обо всем рассказала. Она тут же набрала телефон племянницы и начала кричать на нее: мол, почему она ночевала у тренера. Девочка испугалась и начала идти «в отказную», заявив, что все в порядке. И тетя ей поверила. Мои попытки убедить ее в серьезности ситуации оказались тщетными — эта дама, как и многие другие слепые родительницы, которые не хотят усложнять свою жизнь, не видит очевидных вещей.

Борьба продолжается

Мною было подано заявление в полицию Алмалинского района города Алматы. Я приложила к нему показания моей дочери и распечатку смс-ок с сообщениями от З.М-вой о сексуальных домогательствах тренера по легкой атлетике С-кого. Также я написала письма министру туризма и спорта Темирхану Досмухамбетову, в Алматинское городское управление спорта, в ЦСКА, в федерацию легкой атлетики о принятии мер в отношении С-кого. Я начала поднимать шум, потому что знаю — педофилия в нашем спорте существует. В течение десяти лет, будучи в сборной Казахстана по современному пятиборью, я видела, что вытворял В. В-ев, и все повадки тренера-педофила мне хорошо знакомы. Только в полиции, из объяснительной своей дочери, я узнала, что С-кий на сеансах массажа раздевал девочку полностью, объясняя это тем, что ему так удобно и необходимо для улучшния результатов, что он подглядывал, когда она переодевалась. Узнала я и многие другие подробности, которые глубоко потрясли меня как мать.

Вы спросите, что мне ответили из спортивных структур? Чиновники написали: если суд подтвердит, что С-кий виновен, то тогда они будут принимать к нему меры. В полиции мне посоветовали уговорить З.М-ву, чтобы она подала заявление. На что я ответила, что и пытаться не буду, потому что девочка, которая пойдет против своего тренера, подпишет себе «смертный приговор». Тем более что ей, живущей без родителей, и идти-то некуда. Естественно, З.М-ва пошла в отказ и выдала смешную версию, что якобы она хотела проверить реакцию Арины. Впрочем, я ее понимаю и не имею права осуждать.

Как мне сказали полицейские, доказательств по данному факту нет и привлечь С-кого к ответственности они не могут. Я разговаривала с другой воспитанницей этого тренера, М.Б-вой, и она в телефонном разговоре подтвердила, что и у нее были сомнительные массажи. Но родители девочки ничего об этом не знают. А когда Арина предложила ей подать совместное заявление в полицию, та испугалась и отказалась.

Уже один тот факт, что тренер-мужчина поселил у себя в гостиничном номере несовершеннолетнюю девочку, мог бы стать для полиции поводом заинтересоваться этим делом. Но стражи порядка не хотят им заниматься. Как мне сказали полицейские, для возбуждения уголовного дела нужны доказательства — факт изнасилования, синяки, следы борьбы. И даже при этом «наборе» девочка должна пройти все стадии медицинского освидетельствования. Но на это не решаются даже многие взрослые женщины, подвергшиеся насилию. Что уж тогда говорить о детях?

А недавно мы, родители, узнали, что В-ев ходит по кабинетам чиновников и распространяет ложную и негативную информацию о команде. То есть он намерен вновь занять пост главного тренера. И теперь мы с ужасом думаем о том, что В-ев может вернуться. Действующие и бывшие спортсменки, родители — все мы написали письма, в которых изложили факты сексуальных домогательств с его стороны и прочих проявлений беспредела. И когда председатель Комитета по спорту Ельсияр Канагатов приезжал в Алматы по вопросам зимней Азиады, мы пытались встретиться с ним и изложить свою позицию.

Что касается телесюжета, в котором заместитель председателя Комитета по спорту давал комментарий относительно нашего обращения и заявил, что этот тренер воспитал олимпийского чемпиона, то я могу сказать следующее: он просто не понял, о ком вообще идет речь. Он почему-то подумал, что мы недовольны Валерием Кашельским. Наш Валерий Иванович даже заволновался, но мы его успокоили, сказав: «Мы вас давно знаем, уважаем и готовы доверить своих детей». В-ев и С-кий — вот два виновника, которые прикрываются своими регалиями и тренерским стажем. Как мне ответили в федерации легкой атлетики: «С-кого мы знаем 30 лет…».

После моего заявления в полицию С-кий подал на меня в суд за клевету, обвинив меня в женской мести. Но тут есть одна неувязочка: мы расстались с ним еще в феврале 2010 года, и если бы я хотела отомстить ему, то могла бы поднять шумиху уже тогда, а не спустя четыре месяца.

Сейчас мы, родители, ждем реакции со стороны спортивного руководства, которое пообещало, что будет разбираться по этим двум делам, создавать комиссию. А я все время думаю о том, что был прав В-ев, когда говорил, что сексуальные домогательства, особенно в отношении детей, доказать невозможно. Но мы намерены биться до конца, чтобы прекратить беспредел тренеров-педофилов.

Мы задали вопросы и Арине Джиенбалановой.

— Арина, правда ли, что С-кий применял к тебе действия сексуального характера?
— Да, и все, о чем рассказала вам мама — абсолютная правда. И я это подтверждаю.

— Действительно он пытался тебя изнасиловать?
— Да, это была первая и явная попытка изнасилования. В октябре 2009 годы мы поехали на коммерческие соревнования в Кызылорду и поселились в одноименной гостинице. Он взял двухместный номер и поселил меня с собой. После старта, который я выиграла, я не могла ночью уснуть — видимо, разволновалась. Когда я вышла в ванную, а затем вернулась в комнату, я думала, что он уже спит, и только хотела лечь на свою кровать, как он схватил меня за руку и потащил к себе. Я стала кричать и отбиваться, он тут же отпустил меня и просил успокоиться, затем отвернулся к стене. Всю ночь я не сомкнула глаз, боялась, что он может встать и продолжить свои действия. На следующее утро он вел себя так, будто ничего не было, как бы давая понять, что все это мне приснилось.

Почему я не сразу рассказала маме о случившемся? Не хотела ее огорчать — они же тогда еще встречались. Да и стыдно было признаваться ей в том, что он делал до этого — раздевал, лапал. Одни массажи чего стоили. Я выходила от него вся в слезах. Эти полчаса массажа были для меня просто адом, и когда я дергалась, он весь кипел гневом, и я боялась, что он меня ударит. Сейчас вспоминаю и думаю, какая я была тогда глупая — не до конца понимала, что происходит. Мне стыдно, я чувствую себя виноватой — может, я что-то неправильно делала? Когда я уходила из легкой атлетики, то сказала девочкам, что пошли «левые движения», и все они на сборах это видели. Сейчас рассказываю вам об этом, и от этих воспоминаний меня дрожь бьет.

— Ты ушла из легкой атлетики из-за приставаний С-кого?
— Да. Я терпела до последнего, потому что мне нравился этот вид спорта.

От редакции. В нашем распоряжении есть запись интервью другой молодой спортсменки, которая рассказала о сексуальных домогательствах со стороны одного из тренеров, названных в этой статье. Но мы держим данное ей слово — до поры до времени не публиковать ее откровения.

Редакция надеется, что руководство Комитета по спорту и ДШНК не оставит без внимания факты, изложенные Ладой Джиенбалановой, ее дочерью, другими спортсменками и их родителями. Требуется тщательное и объективное расследование, причем оно необходимо не только для того, чтобы наказать кого то, но и для того, чтобы выявить, а затем искоренить причины такого постыдного явления.

И еще. Почему в казахстанском спорте тренеры выполняют обязанности массажистов? Это такой вид экономии средств, выделяемых на подготовку юных атлетов?

Мы будем следить за развитием ситуации.