Имя нового «рулевого» станет известно в четверг. В канун этого события серебряный призер Олимпийских игр в Сиднее, старший тренер сборной Казахстана по вольной борьбе Ислам Байрамуков в интервью «Мегаполису» рассказал о судьях-фокусниках, «золотой легионерской середине» и о самом нежном и ласковом виде спорта.

— Почти все медали, что завоевывают представители казахстанской вольной борьбы на крупных стартах, были добыты натурализованными спортсменами. На ваш взгляд, приглашение легионеров в сборную было оправданным?
— Я не против натурализации. Но невозможно ведь всю жизнь существовать за счет подпитки! Нужно обращать внимание и на ближайший резерв. С другой же стороны, от нашего вида постоянно ждут медалей и нужно как-то выходить из ситуации. В итоге таким отношением борьбу и загнали в такие условия, что есть сейчас. За четыре года, что разделяют Олимпийские игры, взять и подготовить с нуля потенциального медалиста не просто сложно, это — на грани фантастики! Анализ серьезных соревнований показывает, что наши воспитанники, к сожалению, неконкурентоспособны. Оттого и приходилось прибегать к помощи легионеров…

— Будь ваш голос решающим в вопросе о легионерах, как бы поступили?
— От легионеров не стал бы отказываться. Другое дело, что закрывать нужно только проблемные весовые категории, а не брать борцов во все веса, что есть.

— Давайте представим: на Олимпиаду едут 7 борцов-вольников с казахстанскими паспортами. Сколько из них должно быть легионеров?
— Я не могу назвать вам точное количество. Но если из этих 7 борцов не будет ни одного нашего воспитанника, то можно смело говорить об отсутствии борьбы в стране.

— Вы отметили, что необходимо натурализовывать спортсменов в проблемные веса. Категорию до 96 кг, в которой вы в свое время завоевали олимпийскую медаль, можно сейчас считать таковой?
— Нет. Приглашение Таймураза Тигиева оправдало себя — он не только стал серебряным призером Олимпиады. С его приездом резко прибавил в мастерстве наш Даулет Шабанбай, для которого это стало серьезным вызовом: в итоге он выиграл у Тигиева две схватки в очной встрече.

— Так какого же легионера в нашу сборную приглашать не стоило?
— Я не хочу переходить на персоналии. Все, кто приезжал, приносили результат. Но как долго эта практика будет продолжаться?

— Чемпионат мира и командный Кубок мира обнажили ещё одну проблему: отсутствие сильных борцов в легких весах — до 60 и 66 кг. Из-за чего это произошло?
— Это касается всей работы. Хорошие ребята в этих категориях есть. И не стоит говорить, что кто-то плох и не тянет. Нужно проводить тренировочные сборы с сильными соперниками, вывозить на разные турниры. А ещё необходимы семинары для тренеров, разрабатывать программы не только для работы со спортсменом в зале, но и, например, при работе с «железом». А то ведь бывают случаи, что вместо фитнес-зала атлета отправляют туда, где есть одна штанга, которой 50 лет, и парню никто не объясняет, как её поднимать и, что самое главное — для чего! В итоге он её дернет, но не станет сильнее, а только здоровье себе подорвет. В общем, во всем должна быть методика…

— Вы сейчас говорите как бывший спортсмен или…
— И как борец, и как тренер, закончивший институт физкультуры.

— На взгляд Ислама Байрамукова, главная проблема казахстанской вольной борьбы — это…
— Ой. Здесь целый комплекс вопросов…

— Назовите самую главную.
— Главное, чтобы было единство всех, кто связан с борьбой. И чтобы не существовало мнения, которое отчего-то бытует с недавних пор, что в Казахстане нет собственных сильных тренеров, которые не способны подготовить чемпиона. Я с этим исключительно не согласен.

— Вам часто подобное говорят?
— Пусть попробуют сказать. Я им дам достойный ответ.

— И каким же образом, если не секрет?
— Это, смотря каким тоном будет поставлен вопрос.

— А вам драться приходилось?
— В молодости многое было. Не забывайте, что борьба — это жесткий вид единоборства. Помню, когда мы выезжали на сборы вместе с борцами из стран СНГ, то возникали конфликты — разные культуры, горячие народы… Когда нельзя дать слабину. В этой среде нужно не только уметь обойти острые углы, но и постоять за себя там, где это требуется.

— Так кто же придерживается мнения, что в казахстанской вольной борьбе нет собственных хороших тренеров?
— Раз такая точка зрения существует, значит, есть люди, кто её озвучивает. И если это мнение разделяет большинство, то тогда лучше вообще закрыть вольную борьбу, начать арендовать зал в другой стране, где местные борцы будут работать с местными тренерами. И они несколько раз в год будут представлять нашу страну на международной арене.

— А вы уйдете в конный спорт?
— Да (смеется). Так получилось, что по завершении карьеры в моих услугах не нуждались. Появилось свободное время, и в течение нескольких лет я занимался конным спортом. Да и вернулся в спорт только после того, как министр туризма и спорта Темирхан Досмухамбетов узнал от меня о том, что в борьбе я не задействован ни в каком качестве, и был безмерно этим удивлен.

— Возвратимся к делам насущным. Выступали ли на чемпионате мира в Дании те борцы, кого не должно было быть в сборной?
— В том-то и дело, что поехали туда все те, кто прошли отбор-то есть сильнейшие в стране на сегодняшний день. Другой вопрос: соответствуют ли они уровню чемпионата мира?

— На прошлом первенстве мира у «вольников» не было ни одной медали. В датском Хернинге Леонид Спиридонов завоевал одну «бронзу». Лично вас такой результат устроил?
— Медаль Спиридонова радует, но хочется большего.

— Довольны ли вы тем, как работает сейчас Федерация борьбы Казахстана?
— (после паузы) Ну вы знаете… никогда невозможно быть полностью довольным. В нашей борьбе делается немало. И на уровне Казахстана это одна из самых продуктивно действующих федераций. Но давайте возьмем Россию, чьи сборные по борьбе являются лучшими в мире — вот это и есть показатель работы. Понимаю, что многие могут посчитать сравнение неудачным. Но если мы не будем равняться на сильнейших, ни о каком качественном прогрессе не может идти и речи! С другой стороны, можно привести в пример Азербайджан, чьи спортсмены занимают на чемпионате мира второе место в командном зачете. Так произошел этот прорыв не за один день! И я знаю не понаслышке о тех условиях, что созданы там в этом виде спорта. Их федерация работает в едином ритме, нет финансовых проблем. И на что может рассчитывать наш борец, на какую судейскую беспристрастность, выходя в том же Хернинге на встречу с азербайджанцем, даже если он ни в чем не уступает сопернику, если на краю ковра стоит растяжка «Ата-Холдинга», азербайджанской компании. Спонсора чемпионата мира.

— Есть ли проблемы с финансированием в казахстанской вольной борьбе?
— Со стороны государства нет. Но суммы спонсорских инвестиций не выдерживают конкуренции в сравнении с вложениями в борьбу тех же азербайджанцев. Там главный тренер сборной получает 10 тысяч долларов в месяц. Наш — 150 тысяч тенге.

— А сколько зарабатываете вы, если не секрет?
— (после долгой паузы) 450 долларов… Федерация борьбы России потратила огромные средства на развитие борьбы: десятки миллионов долларов! И не только на появление олимпийских медалистов, но и на становление своего вида в регионах. Там смотрят на перспективу: строятся залы с хорошим инвентарем, увеличивается число детей, приходящих в борьбу. И эта самая масса в конечном итоге и породит будущих чемпионов. Конечно, и у нас многое делается, и спасибо тем людям, кто вкладывает деньги в борьбу — мы и этому рады, но объемы вложений разные.

— Вас послушать, так на чемпионате мира все решает спонсорство и количество вложенных средств…
— Не только. Важна подготовка борца, его психологическая устойчивость, интеллект… Но когда на ковре два равных, достойных друг друга соперника — а такое встречается часто!-то веское слово могут сказать и околоспортивные факторы. Тем более, что судьи у нас стали сейчас фокусниками. Вытаскивают красные или синие шары, тут и Акопян не нужен! Порой кажется, что они будто по заказу вытаскивают тот или иной шар. Иногда с завидным постоянством. Ещё было и такое: наш борец держит соперника на туше, а рефери этого просто не замечает!

— А много ли в последнее время было случаев, когда казахстанского борца откровенно засуживали?
— Самый яркий пример — прошлогодний лицензионный турнир. В весе до 74 кг борется наш парень и в случае победы он едет на Олимпиаду. Его соперник — болгарин, а у них мощное лобби в судейском корпусе. Происходит спорный момент, когда казахстанец выталкивает соперника за ковер, а балл за это действие не дали! Я сразу бегу просить показать спорный момент. И согласно правилам арбитры обязаны это сделать! Но… мне дали желтую карточку, и просматривать этот эпизод никто не стал. Наш спортсмен проиграл с минимальным и остался без Олимпийских игр. Как итог: в этом весе мы лишились нашего представителя на Играх.

Понимаете, нужно проводить работу на всех фронтах. Сейчас в судейский корпус пришли люди, бывшие раньше моими соперниками, а это значит, что в других странах заботятся и об этом вопросе. Один раз, правда, курьезный случай произошел. На одном из турниров во время схватки нашего борца наступил напряженный момент, кипят страсти, возникла спорная ситуация. И я бегу к боковому судье и кричу: «Дай балл!» Оказалось же, что мы раньше с этим парнем боролись! Он улыбнулся и ответил: «Да дал я балл!»

— А что бы вы пожелали федерации борьбы?
— Чтобы она не работала в одностороннем порядке и с теми людьми, что ей удобны. Хочется заметить, что, если у человека есть свое мнение, то это не значит, что он настроен против федерации. Просто он видит ситуацию по-другому.

— Как вы считаете, что необходимо знать спортсмену о работе тренера?
— Мне кажется, что на тренерские совещания, когда заслушивают отчеты о проделанной работе, не лишним было бы приглашать спортсменов. Чтобы борцы посмотрели, какие вопросы задаются их наставникам и как те отвечают. А также какая это ответственность. Потому что нередки случаи, когда борец отказывается что-то делать: мол, плохо спал, голова болит. Потом все его недоработки вылезают в самый неподходящий момент. А виноват в этом, естественно, тренер. Ещё было бы здорово, чтобы на этом совещании борцы видели, как они могут подводить своих наставников. И как их непрофессиональное отношение к делу: когда кто-то сачканул на тренировке, кто-то поздно лег спать, и приводит к тому, что потом тренер выслушивает претензии в свой адрес.

— Ислам, вы в бытность спортсменом прошли три олимпийских цикла. Неужели режим не нарушали?
— Во время активных занятий нет. Для меня всегда было важным вовремя поесть и пораньше лечь спать. Потому что нарушение этих простых правил влияло на продуктивность занятий, отчего страдала подготовка. А для спорта высоких достижений это недопустимо.

— Вам не кажется, что-то поколение спортсменов, которое пришло после вас в сборную, совсем другое. С совсем иными ценностями. И от этого большая часть проблем?
— Ценности на самом деле меняются. Когда в лихие 90-е мы тренировались, то приоритеты были одни. Но были и победы! Я не знаю, как назвать нынешнее время — застой или отстой кризиса, но ведь борьбу никто не отменял! И те, кто приходят в наш вид спорта, могут чего-то добиться. Ставь цель, стремись, вкалывай!

Понимаете, нам не хватает профессионализма. Возьмите любой европейский футбольный клуб. Там тренер разрабатывает тактику, раскладывает фишки и уверен в том, что игроки будут отрабатывать его задачи от и до на тренировках. И если футболист не выполняет то, что должен, — он будет «полировать» лавку! А молодой и голодный до побед будет играть вместо него. В нашем же спорте приходится убеждать, накачивать, постоянно контролировать…

— Но, согласитесь, нередки случаи, когда борец выиграл чемпионат Казахстана, получил место в сборной и гарантированный оклад, после чего перестал расти…
— Так ведь и тренеры для этого нужны, чтобы не дать спортсмену «забронзоветь»! Чтобы они смогли объяснить, что победа в чемпионате — лишь небольшая ступень, стартовая площадка для будущих достижений. Есть ведь первенства Азии, мира, Олимпийские игры, и необходимо успешно выступать именно там! Правда, понимают это не все…

— Для вас победа в первенстве страны всегда была событием довольно рутинным…
— Это было частью работы. Порой меня и многих других лидеров сборной освобождали от участия в чемпионате, но мы выходили на ковер и полностью выкладывались — для того, чтобы нас в деле могли видеть казахстанские зрители. Особенно в регионах — это и есть часть популяризации борьбы.

— Отношение к единоборствам у многих людей, не связанных со спортом, неоднозначное. А какое самое интересное заблуждение, связанное с вольной борьбой, слышали вы?
— С другими сборниками мы часто шутили, говоря, что борьба такой нежный и ласковый вид спорта, где крепко обнимают и мягко укладывают. А на самом деле это не просто столкновение двух груд мышц, двух детин, а боевые шахматы. Где нужно и с железом работать, и бегать хорошо, и самое главное — думать. Анализировать. У профессионалов всегда готов план на поединок под конкретного соперника. Другой вопрос: качество подготовки спортсмена…

— Что вы хотели бы изменить в нашей вольной борьбе, будь у вас такая возможность?
— Ломать — не строить. Наш вид спорта не нуждается в хирургическом вмешательстве. У вольной борьбы есть свои традиции, да и тот факт, что четыре Олимпиады подряд наши борцы привозят награды, говорит о многом. Мне хочется большего профессионализма со стороны как тренеров, так и спортсменов. В конечном счете все мы ответственны за результат. И хотелось бы, чтобы мы сберегли то, что есть, и приумножили. У нас ведь, несмотря на все победы, ещё нет олимпийского чемпиона по вольной борьбе.