Популярный российский портал Sports.ru опубликовал интервью нападающего «Барыса» и сборной Казахстана Егора Петухова.

«Болельщики обожают парня, у которого 1 гол в сезоне. Из этого интервью вы поймете почему», — гласит заголовок статьи на сайте.

«Егор Петухов в „Барысе“ — одна из самых приободряющих историй в нашем хоккее. Вот почему: среднестатистический путь молодого игрока из российской глубинки в основу клуба КХЛ выглядит так. Он становится главным спортивным событием своего местечка, в 7-8-9 лет переезжает в важный хоккейный центр (Омск, Челябинск, Магнитогорск, Ярославль и так далее), развивается в школе клуба КХЛ, потом стартует в МХЛ и уже оттуда перебирается во взрослую команду — чаще всего уже в другом городе (Нижнем Новгороде, Владивостоке и так далее).

Обычно лет в 15 тебе уже выносят диагноз, и, если он положительный, ты уверенно движешься к старту в КХЛ», — отмечает автор.

«История Петухова — это разрыв абсолютно всех шаблонов. Он действительно здорово стартовал в Барнауле, еще в детстве уехал в Хабаровск, но там слегка притормозил. Дальше — возвращение на родину, второй дивизион молодежной лиги, МХЛ-а, Кубок Вызова (матч всех звезд для молодежи), фантомный контракт с „Адмиралом“ (плюс — зарплата в 45 тысяч рублей в месяц, минус — ни одного официального матча за два года) и примерно ноль реальных вариантов для старта взрослой карьеры, даже в ВХЛ.

Перемотка вперед: к ноябрю 2019-го Егор уже второй сезон играет в КХЛ и, как рассказывают в Нур-Султане, входит в топ-5 любимых игроков болельщиков „Барыса“. Не как главный бомбардир, а как крутой боевичок из третьего звена — таких иногда действительно любят все. Это история, на которую стоит потратить семь минут жизни.

Из бодрого рассказа Егора вы узнаете:
— Как устроена жизнь талантливого пацана, который в 12 лет оказался в чужом городе.

— Как выглядит изнутри вторая молодежная лига России.

— Что делать, когда наехал на бычок от сигареты.

Ну и бонус — как вы заметили, Егор — мой однофамилец и земляк; из этих двух фактов сложился самый-самый локальный мем прошлого сезона. Гоу!» — пишет журналист издания в анонсе интервью.

В два года встал на коньки, в три начал говорить

— Вот скажи. Когда я в детстве играл в хоккей, меня называли по фамилии, «петух», но только за глаза — и я очень старался, чтобы это так и оставалось, хоть и не всегда успешно. Как ты с этим борешься?
— Ну, петух и петух, я не заморачиваюсь. Из друзей меня так никто не называет. В команде — все. Не будешь же к каждому подходить — не называй меня так, я обижусь. Ну ладно, что.

— Расскажи про хоккейный Барнаул своего детства.
— На самом деле, кто меня знает — все смеются: я был талисманом команды. Сейчас это какой-нибудь барсик, а тогда был я — Егорка Петухов — и я так же выезжал перед играми. Мне тогда было 2,5 года, я падал очень много, примерно как и сейчас, и забивал в пустые ворота.

В хоккей меня привели брат с отцом. Потом пришел на наш набор — но он был допустим в 6 лет, а я с двух лет катался на коньках. Мне было просто неинтересно. Тогда меня родители отдали в 1992-й год (Егор 1994 года рождения — Sports.ru).

— А у какой команды ты был талисманом? У «Мотора»?
— Да, сейчас я могу тебе фотографию показать, для меня сшили всю форму.

У меня брат, 1986 года, тогда был хоккеистом и варился в «Моторе». Город небольшой, все хоккейные люди друг друга знают. Мы стояли возле раздевалки, Вячеслав Бугорский, тогда президент клуба, подошел, говорит: «Будешь талисманом?».

А я заговорил-то года в три. Меня спросили в 2,5 с половиной — я этого на самом деле не помню. Родители сказали — будет. Все, стал талисманом.

— И ты тренировался в единственном в то время барнаульском дворце — имени Германа Титова?
— Начал, наверное, на футбольной коробке. А потом конечно, всю жизнь там. Бывало, что утром приходил с братом на тренировку, там уборщицы, заливщики меня все знали — я же был самый маленький. У уборщиц спал, они меня кормили. Смотрю — один год выходит на тренировку. Я с ними покатаюсь. Два-три льда (в смысле — две-три ледовые тренировки с командами разных возрастов — Sports.ru) — и родители приехали к вечеру. Все, забрали меня домой.

Школа «Амура» при деньгах, финалы по 0:10

— Ты из Барнаула школьником уехал в Хабаровск. Почему?
— Ой, там как-то тренеры вышли на родителей, мне лет девять, не особо было интересно разбираться. Хабаровск! «Амур»! — и все, у меня планка упала, как это все произошло, я и не помню.

Поначалу играл только на турнирах. Жил в Барнауле, играл за дворовую команду «Полимер» на Потоке (культовый криминальный район в Барнауле — Sports.ru). А у команды из Хабаровска был турнир в Междуреченске — я ехал туда и за них играл. Так прошло года три.

А потом я вообще туда переехал, жил в семье и учился в школе. Где-то с 6-го по 8-й класс я провел в Хабаровске. Приезжал на сборы — и все, оставался до конца сезона.

— Вот я занимался в детстве хоккеем в маленьком поселке Ванино Хабаровского края, и пару раз мне говорили, что есть какой-то шанс попасть в школу «Амура». Это ничем не закончилось, но я помню, что тогда эта школа считалась дико крутой, у нее была куча побед по разным возрастам.
— Когда я приехал, это была реально сильная школа. Мы года два играли по 1993 году, потому что по 1994-му было просто неинтересно. Ехали на турнир по 1993 году — Амур-1993 и Амур-1994. Амур-1993 становился первым, мы — вторыми. Ну а потом все добавили, у нас ребята разъехались, и мы стали последними по 1994 году.

Когда я полностью перебрался в школу «Амура», клуб снимал нам квартиру, в ней жили ребята с Дальнегорска, Ванино, Уссурийска и у нас была нянечка.

— Как устроен хоккей для 10-летнего пацана из крутой клубной школы?
— Сначала — чемпионат Сибири и Дальнего Востока. Команды от Усть-Каменогорска до Хабаровска. Сам турнир, допустим, в Прокопьевске. Потом мы ездили на отдельные этапы по городам. Первые две команды [итоговой таблицы] попадают на финал России — где играют лучшие, допустим, из Центра, Запада и Поволжья, все.

На финал мы приезжаем в Челябинск. Там же ЦСКА, СКА, Локомотив, Казань. И мы Хабаровском. Ну и все, самый маленький счет тогда был 0:10.

А в основном мы ездили на финалы, потому что [другие команды отказывались]. Выиграет Устинка (Усть-Каменогорск, команда из Казахстана — Sports.ru) — им нельзя. Выиграет Новокузнецк — у них денег нет. Потом еще какая-то команда отказалась и еще — клубы-то небогатые. А «Амур» при деньгах. И все, мы с 8-го места едем на финал.

Приедем, нас расчешут, и мы довольные едем домой. Нам было лет по 12-13.

Зарплата 5900 в 16 лет, бычки на льду

— Как ты вернулся в Барнаул?
— Я вернулся перед девятым классом, потому что родители мне сказали — дружок, надо экзамены сдавать. В Хабаровске я в школу просто не ходил, проходил мимо.

— Тренеры за этим не следили?
— У нас проверяли дневники. У меня написано: шесть уроков и домашнее задание. Ну и все, я мимо школы сразу на «Платинум Арену» — а там, кто будет смотреть?

— Давай про Барнаул.
— Я вернулся и не хотел идти в «Алтай» (барнаульская команда мастеров — Sports.ru), хотел в команду посильнее. Искал что-то поближе к дому — ездил в Новосибирск на просмотр, сказали: все хорошо, берем, но жить негде. Жить за свои деньги в Новосибирске — неохота. Это маме переезжать надо.

Тогда все-таки вернулся в «Алтай», пошел в школу, сдал экзамены. Потом началась молодежная лига, «Алтайские беркуты». Мне тогда было 16 лет, и нам назначили просто неподъемную зарплату, 5900 рублей в месяц. Тогда казалось — все ночные клубы мои.

Поиграл там. Не все получалось, правда — были ребята 1990 года, они посильнее, игровое время забирали. И я толком не играл, хотя по своему году был одним из лидеров.

Потом Владимир Громилин, тренер из Бердска, пригласил меня в «Кристалл».

— А расскажи про МХЛ-б (второй дивизион МХЛ, сейчас — НМХЛ — Sports.ru) немного, что это за лига? Там же наверное лютые выезды были.
— Ну да. Такие города, как Серов. Ездили на автобусах, на поездах.

— Ну вот ты помнишь момент, когда хотелось сматериться?
— Помню, как мы приехали в Серов — просто железный ангар: вратарь сидел в куртке и в шапке, потому что на льду было очень холодно. Мы в перерыве пили чай, потому что реально замерзали, хоть и бегали.

Там я вышел на раскатку, качусь и чувствую, дернулась нога. Будто кто-то мне подножку поставил, понять не могу. Притормаживаю, оборачиваюсь — а там стекло у борта, и люди стоят прямо за ним. Стекло заканчивается у них на уровне коленки. Они опирались на стекло и могли рукой нас за пояс схватить. Я смотрю — бычок! Бычок залили водой. Там курили на арене и семечки щелкали на лед. Это самый трэш наверное был.

— Что за уровень был в Бердске?
— Меня позвали, когда я 11-й класс заканчивал. Родители говорят — нет, надо сдать ЕГЭ. С тренером поговорили, он сказал — будешь у меня на карандаше.

Следующий сезон, опять игры с «Кристаллом», тренер опять подходит — давайте, переходите. А я поступил в Политех — и родители говорят, что первый год в Политехе, надо хотя бы освоиться. Снова нет.

На второй год Политеха я перехожу в «Кристалл» и перевожусь на заочное.

Матчи звезд, Василевский, Слепышев

— А на что ты поступил в Политехе?
— Строительство. Сейчас правда за голову берусь — куда меня понесло-то, а? Там отучился один год, перешел на заочное, переехал в Бердск.

МХЛ-а — другой уровень. Казань, Магнитка, Челябинск. В Уфе — Василевский.

В Бердске спорт содержал бизнесмен Алексей Голубев. У него было 17 видов спорта, что ли — и мы в том числе. Большой коттедж, три или четыре этажа, в нем жили молодежная команда, юниорская и дети. Внизу — столовая.

Зарплата изменилась, стал получать 13 900 рублей. Плюс премии хорошие: если выигрываем 5 из 10 игр в месяце — еще 50% к зарплате. Для меня в 18-19 лет мы получали неплохо. Не сказать, что большие деньги, но хватало.

— Ты из Бердска попал на Кубок Вызова МХЛ.
— Еще из МХЛ-б я попал на Кубок Поколения. Родителям звонят: «А что, у Егора травма?».

— Да нет, сегодня играл, завтра игра, а что такое?
— В клуб пришло письмо, что его взяли на Кубок Поколения, а клуб написал в лигу, что у него травма, и он не может поехать.

— Странно.

Оказывается, клуб не захотел меня отправлять, а отправил других ребят.

Потом был один матч на Кубок Будущего. Ничушкин, Василевский, Слепышев, вот такие ребята, которым по 18 лет, собирали всех топов 1994-1995 годов. Мне говорят — ты тоже едешь. Приезжаю, мне говорят — тут Василевский, Слепышев. Я говорю — а это кто?

— Ну да, ты же вряд ли их знал тогда.
— Да я никого не знал. Мне вообще какая разница кто это — я с Барнаула, Егорка. У меня была клюшка — труба с пером. А тогда все уже играли литыми, как сейчас. Они в раздевалку заходят, смотрят вот такими глазами на эту трубу с пером, которые нам в «Алтае» раздавали. Говорят — это чья? Моя. Да ладно! Нифига, как ты ей играешь? Рассматривали, смеялись.

— Кубок вызова-2015 выглядит как пик твоей молодежной карьеры.
— Туда я поехал из Бердска. Наш тренер Громилин был вторым тренером на Кубке вызова. Они с Павлом Езовских собирали команду. Он подошел ко мне: готовься, ты едешь. Матч в Череповце, я забил, отдал. Мы (сборная Востока — Sports.ru) по буллитам проиграли.

— Вот говорят, что в отличие от Матча звезд — это реальный хоккей.
— Конечно, у нас там вообще рубилово. Нас никто не знает, что мы будем красоту устраивать? У нас игра на кубок.

Два года в «Адмирале»: зарплата 45000, ни одной игры

— В 2015-м в твоей карьере появился «Адмирал».
— Я отыграл сезон в Бердске. Подходит Громилин: готовься, за тобой следит «Адмирал», после отпуска поедешь на сборы. Я еду туда на сборы с еще одним парнем, Артемом Таракановым. Собрание прошло — получайте форму, просто беговую. Там приехали люди, которые год не играли, со студенческой лиги, какие-то звери из Канады, Америки, из низовых лиг. Ну ладно, в раздевалке-то все равны.

Мы идем получать форму. Фамилия! Петухов, Тараканов. Сервисмен такой: «Ага, ну идите всю форму берите».

— Так нам сказали же только тренировочную!

— Вы же на контрактах!

Мы переглянулись. Пришли просто получать форму, а этот чувак на складе проболтался, что нас подписывают.

Контракт был на два года. У меня там ничего не получилось, я два года подряд ездил только на сборы — в начале сезона и в конце.

— Деньги платили?
— Да, мне зарплата шла от «Адмирала». Остальным ребятам платил «Кристалл». Мне ничего не говорили в «Адмирале», просто — езжай в «Кристалл».

— А сколько?
— Сорок пять тысяч рублей, что ли. Обычная зарплата была — 13 900. Для меня это было вау.

— Как в твоей жизни появился «Номад»?
— После «Адмирала» я искал клуб. Мой старый агент мне говорил — езжай в этот клуб. Я приехал, два дня поварился, мне говорят — нет. Езжай в другой. Поехал — говорят нет. Говорит, езжай в третий, там сто процентов, приезжаешь и подписываешься. Все, понял. Приезжаю, мне говорят нет.

Это были команды уровня ВХЛ и последняя в Беларуси.

Я приезжаю в Барнаул, ищу, кто поможет. Встречаю друга нашей семьи Женю Блохина. Легенда Казахстана, был капитаном «Барыса» и сборной, отыграл там много игр в КХЛ. Говорит: «Ты чего? В Казахстан поедешь?».

— Поеду.

— У меня там есть товарищ — Юрий Михайлис, позвонить? Я говорю: «Жень, буду только благодарен». Он звонит Юрию Владимировичу: есть хоккеист. Тот отвечает: мне не нужен, но им заинтересовались в Алматы, пускай туда приезжает.

Звонит мне: «Егор, здравствуй, поедешь в Алматы?». А я тогда про Казахстан вообще ничего не знал. Говорю — подумаю. Через пять минут снова он: «Не, все, к нам едешь». Я говорю — здорово.

Приехал в «Номад», все классно.

Чемпионат Казахстана, сборная, КХЛ

— Как был устроен переезд в Казахстан?
— Михайлис спрашивает: «Когда приедешь?». Я говорю — когда надо? Он — сегодня.

Это было вечером. Я отвечаю: давайте я поищу, до Астаны из Барнаула тоже непросто добраться. Узнал, что идет автобус в час дня — говорю, что утром буду у вас.
Приехал, покатался и через два дня поехал на выезд с командой. И в первой игре забил два гола.

— Что за турнир — чемпионат Казахстана?
— Я туда перешел из молодежки. С «Адмиралом» покатался, с этими покатался, из вышки, но толком не играл. Пришел в казахстанскую лигу — там ребята взрослые. Средний возраст — 30 лет. Мне было 22. После молодежки тяжеловато, потому что ребята побольше, покрупнее, бросают сильнее, думают быстрее.

А сейчас спокойно — освоился вообще.

— Какие дворцы в Казахстане за пределами Нур-Султана?
— Ну с чем сравнивать, с Барнаулом? В Темиртау — такой же стадион.

— То есть в основном они такие же советские.
— Да, все советские. Ну, чтобы не соврать — в Атырау он не советский, но маленький, с одной трибуной. Не топовый, но для небольшого города — подходящий.

— Когда ты играл за «Номад», думал, что на пути в КХЛ?
— Конечно, я хотел в КХЛ, но такого что «через сезон точно буду играть» — не было.

— Как твоя роль менялась на льду? Понятно же, что по детям и по молодежи ты в 1-2 звеньях играл. А сейчас — в 3-4.
— Слушай, ну в «Алтае» я играл в четвертом звене и забил больше всех. У меня всегда был такой стиль — никогда не было золотых рук, светлой головы, больше всегда играл, чтобы бросить и добить. В «Номаде» так же — из 40 игр тридцать я отыграю в третьем звене. Всегда второй-третий бомбардир.

— Когда ты получил гражданство и вызывался в сборную, был разговор, что тебя могут подключить к команде КХЛ?
— Нет, там знаешь как было — убрали Корешкова, поставили Галыма Мамбеталиева. И помощником сделали Михайлиса. Тогда он сказал: давай, на тебя смотрим, хотим взять тебя на чемпионат мира в Будапешт. Я, Асетов, Лакиза начали тренироваться со сборной. У пацанов был плей-офф, они играли за первое-второе, а мы тренировались. И поехали в Будапешт.

— Помнишь первый матч в КХЛ?
— Приехали ночью с Еврочелленджа из Будапешта. Поехали в Темиртау, откатали тренировку, поужинали, легли спать. Прихожу на завтрак, Михайлис говорит: вещи собирай и уезжай. Я понять не могу, что такого произошло. Он говорит: «Что стоишь? Тебя в „Барыс“ вызвали, вещи собирай и уезжай. Все, сели в машину и поехали».

— А много твоих ровесников из Барнаула добрались до КХЛ?
— Вообще, из 1992 года в Новокузнецке играл Ваня Стребков. Кирилл Щукин — 1996-го. Евгений Свечников в КХЛ лимитчиком был.

Вообще, если посчитать, то много кто в КХЛ поиграл — через год кто-нибудь может заиграть. Виктор Другов играл, Ваня Вишневский, Леха Черепанов, Михаил Якубов. Нет такого, что пятеркой стреляют.

Со Свечниковыми мы кстати семьями дружим, наши родители с Нефтегорска, когда они переехали оттуда, тут общались. Сейчас уже не общаемся, а когда они были в Барнауле, все праздники проводили вместе.

— Есть люди, которые удивились тому, что ты в КХЛ заиграл?
— Может и есть, но мне это в глаза никто не говорил. А с кем я хорошо общаюсь — они все видели.