Напомним, 1-го августа, в турецком Белеке, где Кашечкин отдыхал с семьей, в 22.45 по местному времени два представителя УЦИ взяли у казахстанца кровь для допингового тестирования. В последствие этот анализ показал положительный результат на наличие следов гемотрансфузии (переливания крови). 22-го августа Кашечкину был сделан повторный анализ, который подтвердил результат первого. В итоге Андрей был отстранен от гонок и отчислен из своей команды «Астана».

6-го ноября казахстанец и его адвокат Люк Миссон в бельгийском суде потребовали от УЦИ отозвать обвинения в применении гемотрансфузии (переливания крови) и допустить к профессиональной деятельности. Главным доводом истцов послужили доказательства более чем 120 нарушений со стороны УЦИ по отношению к казахстанскому велогонщику. В начале этой недели Андрей в эксклюзивном интервью рассказал о подробностях этого процесса корреспонденту «Каравана».

- Мои интересы в этом деле представляли три адвоката, главным из которых выступил Люк Миссон. На протяжении двух часов и 50-ти минут он выдвигал наши претензии. Затем слово взяли правозащитники УЦИ. Их позиция выглядела так: «Нам не понятно, зачем раздувать это мелкое дело. Мы могли бы и сами у себя в УЦИ разобраться». За несколько часов до заседания, кстати, на процесс заявились еще два адвоката, представляющие профессиональные команды. Они выступили также против меня, причем уже в наглую призывая суд засчитать мне поражение в этом процессе, мотивируя это тем, что если я выиграю, сразу же появится еще более двухсот исков от других гонщиков. Но судья, на мой взгляд, искренне заинтересовался делом, что вселяет надежду на удачный успех. Когда же им пришлось объяснять, почему они уверены, что я прибегал к переливанию крови в рамках Тур де Франс, хотя мои анализы 7-го, 10-го и 12-го июля не дали положительного результата, адвокаты УЦИ заявили, что брали кровь в этих числах у меня не для допинг-проб. Все это выглядело полнейшим абсурдом.

- Если Вы выиграете – это будет победа всех гонщиков?
- Это будет победа велоспорта.

- На заседании в Льеже не присутствовал президент УЦИ Пэт Макуэйд?
- Нет. Там были только адвокаты этой организации. А с Макэйдом я хоте бы встретиться не в суде, а лично.

- С каким посланием?
- Я найдусь что ему сказать, будьте уверены.