— За 20 лет у нас были успехи на международной арене, и немалые: мужская и женская сборные играли на чемпионатах мира. Кроме того, волейболистки три раза попадали на Гран-при в число 12 сильнейших команд. В Азии девчата были вторыми, а парни брали серебро и бронзу…

— Но ведь это было давно. Вам не кажется, что наш мужской волейбол в последнее время остановился в росте? К примеру, на недавнем чемпионате Азии был полный провал…
— У женщин тоже был провал. Раньше в Азии ниже седьмого места мы не опускались: были пятыми, третьими, вторыми. А в этом году обе сборные дружно стали девятыми. Это связано со сменой поколений. Мы упустили момент, когда необходимо было развивать детско-юношеский волейбол. Причем у мужчин этот спад может продлиться дольше, чем у женщин. Нашим молодым волейболистам еще нужно года два, чтобы окрепнуть. Расцвет игрока наступает в 23–24 года. У женской сборной потенциал уже хороший. Девчонки 1992–1993 годов рождения хоть сейчас могут пополнить состав команды. Кроме того, есть костяк сборной, вокруг которого можно строить очень хорошую команду. Нужно только найти подходящего главного тренера.

— Время Нэлли Щербаковой, по вашему мнению, уже ушло?
— Я уважаю ее как тренера, честно скажу. Ее достижения никто не оспаривает. Но, наверное, всему свое время. Конечно, специалиста такого уровня найти сейчас очень сложно. У нас в Казахстане практически невозможно. Я бы выделил двух тренеров, которые плодотворно работали с женскими командами, — это Щербакова и Вячеслав Шапран. И если новый тренер сможет достичь того, чего достигли в свое время эти два наставника, конечно, было бы замечательно.

— Вас устраивает работа тренера мужской сборной Геннадия Паршина?
— Вполне устраивает. Геннадием Васильевичем очень многое сделано. Прежде всего построена сис­тема подготовки волейболистов. Тренеры юношеской и молодежной сборной работают по комплексной целевой программе. Но здесь, возможно, придется внести коррективы в связи с участием алматинской команды в открытом чемпионате России в следующем году. Не секрет: придется приглашать для этого хороших легионеров, которые в дальнейшем могут заиграть и за национальную сборную.

— А зачем нам российский чемпионат? Игр в чемпионате и Кубке Казахстана разве недостаточно? Или уровень казахстанских соревнований не тот?
— Уровень, конечно, не тот. Хотя наш чемпионат проходит очень интересно. Шесть команд в этом году равны по силам. И очень сложно сказать, как пойдет борьба. Но в любом случае казахстанцы соскучились по большому волейболу, особенно в Алматы. Это важно и для популяризации волейбола. Молодые игроки смогут вживую посмотреть на звезд мирового волейбола, которые играют в российской суперлиге. Мы будем играть в Восточном дивизионе. Команды там очень серьезные. Я думаю, в Алматы болельщик придет на волейбол.

— На какой можно рассчитывать результат? Или в нашем случае главное не победа, а участие?
— Мы даже не будем ставить задачу нашей команде выйти в плей-офф, хотя участие в чемпионате России харьковского «Локомотива» и «Строителя» из Минска показывает, что с этими командами можно играть. Харьковчане даже занимают второе место в Западном дивизионе. Естественно, уровень украинского волейбола тоже поднимется.

— А как вы относитесь к засилью легионеров в казахстанских командах?
— Не скрою, на эту проблему обратила внимание и Международная федерация волейбола. У нас из года в год увеличивается количество легионеров и натурализованных игроков. Надо будет принимать меры.

— А в чемпионате Казахстана разве нет ограничений по количеству легионеров в команде?
— Есть. Не больше трех легионеров в каждой команде, из них двое могут одновременно находиться на площадке. Но проблема в том, что команды натурализовывают игроков, не востребованных у себя на родине. Про Россию говорить не буду, а на Украине у игроков финансовое положение сложное. Поэтому они с удовольствием принимают казахстанское гражданство. Но мы заставить играть их за свою сборную сразу тоже не можем. Надо ждать два года, когда закончится «карантин». А если игроку уже за тридцать? Какая через два года будет от него польза сборной Казахстана? Поэтому если приглашать зарубежных волейболистов, то молодых: мужчин до 25 лет, женщин — до 23.

— Вы говорите об усилении сборной легионерами. А чего не хватает нашим казахстанским волейболистам?
— Мы страдаем от издержек детского волейбола. Попадая в национальную сборную, ребята не обладают арсеналом технических и тактических приемов, которые должен иметь игрок национальной команды. С генетикой у нас все в порядке. В Азии в этом компоненте мы никому не уступаем. А вот технически… Понимаете, очень сложно переучивать 18-летнего игрока. На это уходит очень много времени. А специальная подготовка закладывается с детства. Вот Паршину и приходится работать индивидуально с ребятами: доучивать, переучивать, подбирать амплуа.

— То есть детские тренеры в свое время недоработали?
— К сожалению, да. Сейчас у нас этот вопрос стоит очень остро. Мы стараемся помогать детским тренерам: методические пособия выпускаем. В этом году я привез из Италии мировой спортивный бестселлер: подготовка волейболистов в возрасте 11–14 лет. За последние два года нам удалось заметно увеличить количество команд, участвующих в детской лиге. Например, сегодня идет чемпионат по трем возрастным группам: у девочек 32 команды играют, у мальчиков — 36. Я думаю, количество когда-нибудь перерастет в качество. Тем более что в последнее время наши детские команды много и успешно выступают за рубежом. Эх, если бы еще наши дети тренировались в тех условиях, какие есть в Италии, Японии, Китае… Да что дети — у сборной Казахстана нет нормального зала! Вот мы купили специальное италь­янское оборудование: пушку, тестоприбор, прибор для измерения полета мяча… И где оно находится? В подсобном помещении. Мы его даже распаковать не можем, не то что установить. Параметры зала не позволяют. А это очень дорогостоящее оборудование.

— Но я слышал, что в Алматы планируется строительство комплекса для игровых видов спорта. И Федерация волейбола имеет прямое к нему отношение.
— Да, мы не имеем своей спортивной базы. Большие средства уходят на проведение сборов за границей. Сегодня мы тренируемся в Турции, Китае, России. И поэтому у нас должна быть своя тренировочная база. Мы этим сейчас очень плотно занимаемся. У нас два варианта. Один долгосрочный — строительство Дворца спорта на 5 тысяч мест. Второй вариант — строительство учебно-тренировочной базы в городе Алматы для сборной Казах­стана, где будет все необходимое. И возможно, на этой территории поставим 3–4 площадки для пляжного волейбола. Сейчас ищем инвесторов.

— Второй вариант более реальный?
— Да, проект с Дворцом спорта требует больших инвестиций: где-то около 15–20 млн. долларов. А здесь можно обойтись десятью миллионами, а может, даже и меньше. Капитальное офисное здание и все необходимые коммуникации на этом участке уже есть. В любом случае надо будет оформить все бумаги на Федерацию волейбола, чтобы не получилось как с капшагайской базой пляжного волейбола, которую мы потеряли.