С именем Ярославы Шведовой казахский теннис связывает свои самые крупные успехи на мировой арене. Ярослава встретила меня своей фирменной, обезоруживающей улыбкой в уютном «Gorky Tennis Park». За соседними столиками беседовали подтянутые (и не очень) любители тенниса, которые, похоже, и не подозревали, что рядом с ними сидит победительница Уимблдона и US Open в женском парном разряде.

— Ярослава, я прекрасно помню момент, когда на себе испытал твою отличную форму. Шел очередной день «Ролан Гаррос», ты уже тогда представляла Казахстан и уверенно «выносила» одну за другой фавориток турнира, а я сделал удачную экспресс-ставку. Для крупного выигрыша оставалась лишь победа Ли На с форой, но ты ее выбила из турнира в трех сетах. После чего меня пристыдил мой приятель: «Как ты мог поставить против нашей казахстанки?». С тех пор я ставил только на твои победы.
— Это был 2012 год... Разорила я тебя?

— Не разорила, но я хорошо запомнил тот день. А ты азартный человек?
— Нет, все эти казино и прочее не для меня, потому что с детства родители приучили, что деньги тяжело зарабатываются трудом и своим здоровьем в каком-то смысле, и я не позволяю себе что-то такое делать.

— Ну а демоны-то внутри есть? Чувствуешь, может, что только зайдешь в казино, так и не выйдешь до утра?
— Нет, я спокойна в этом плане, адекватна и с холодной головой. Мне нравится смотреть, как играют, например, в покер по телевизору, но самой играть неинтересно.

— Знаешь, в каждой букмекерской конторе тусуются такие прожженные «знатоки», которые все про всех спортсменов знают. Они любят помусолить тему того же Давыденко: «Да Коля специально матчи сливает, против себя ставит» и т. д. Договорные матчи — это действительно частое явление в теннисе?
— Ну... слухи такие ходят, но имен я, конечно, не знаю. Думаю, что такое возможно только в мужском теннисе, потому что в женском это сложно сделать по причине женского менталитета и характера. Грубо говоря, женщинам нужно зарабатывать, и зарабатывать как можно больше. Чтобы кому-то «слить» — это для нас не характерно, женское эго не позволяет. Я никогда с этим не сталкивалась и, надеюсь, не столкнусь. Были как-то моменты, когда ко мне обращались по поводу каких-то движений, но я сразу сообщила в WTA, потому что у нас с этим очень строго, вплоть до пожизненных дисквалификаций.

— Кстати, о женском теннисе. Я так понимаю, что завести настоящую подругу среди коллег очень сложно, да? Ты можешь сказать, что по-настоящему дружна с кем-то?
— Да, в женском теннисе непросто завести подругу, но все зависит от характера людей. Зная себя, могу сказать, что если кому-то проиграю, то у меня с этим проблем нет. А у многих девчонок есть такое, что не могут разговаривать после матча, после проигрыша. Самое главное — с уважением относиться к игроку, к матчу. Побеждая, не делать каких-то гадостей, потому что это всего лишь один матч, у тебя еще много лет впереди. У меня несколько раз были случаи, когда я проводила матчи с подружками, но у нас никогда не было проблем пообщаться после матча, с той же Ваней (Кинг), например. Я очень хорошо общаюсь с Акгуль Аманмурадовой из Узбекистана, с которой в прошлом году играла в финале одного из турниров.

— В одном из интервью ты как-то обмолвилась, что Шарапова здоровается только с игроками из Топ-10, остальных она игнорирует.
— Да, она не здоровается никогда. Почему? Это у нее надо спросить.

— Мне всегда казалось, что Азаренка больше похожа на такой тип игроков.
— Нет, Азаренка куда более открытый человек. Шарапову, может быть, так с детства натренировали — имидж такой создавать, чтобы соперника запугивать.

— Давай поговорим о самом щепетильном — о женских криках. В 90-х Моника Селеш своим протяжным стоном будоражила всех мужчин, потом уже пошли шараповские зверские крики, которые стали раздражать многих. Меня лично передергивает от неприятного визга Азаренки...
— Самое ужасное, когда Азаренка играет с Шараповой (Смеется).

— О да! Это тяжелое испытание для слуха. К примеру, твои короткие вздохи-вскрики от души вполне объяснимы. Ты мне скажи, это можно как-то контролировать? Иногда складывается впечатление, что в этих криках больше имиджевой составляющей, чем спортивной, ведь у каждой кричащей теннисистки есть свой характерный «почерк». Или это уже больше психологическое давление на соперника?
— Да, это и имидж, и психологическое давление, все вместе. К примеру, Шарапова на тренировках так не кричит, она вообще ни звука не издает, даже при мощных ударах. Так что я думаю, что это все искусственно. Конечно, она это делает уже столько лет и, возможно, без этого уже не сможет играть, но все равно в самом начале это было неестественно.

— Вроде бы собирались вводить штрафы за истошные крики и ограничивать децибелы?
— Да, это уже есть. После жалоб с соседних кортов ввели это правило. Более того, это правило действует в юниорских турнирах, потому что детишки стараются копировать звезд, и организаторы стали пресекать такие вещи на юниорском уровне.

— Слава, мне всегда казалось, что, к примеру, Каролин Возняки немного переоцененный игрок. Победы во второстепенных турнирах, ни одного из турниров Большого Шлема, при этом первое место в рейтинге. Что-то подобное проделывала Динара Сафина. Скажи мне, это нормально — быть первой ракеткой Мира, но при этом не выиграть ни одного мэйджора?
— Да, такое случается в теннисе, та же Елена Янкович становилась первой ракеткой таким же образом. Мне грустно, что такое происходит в нашем виде спорта. Это ведь плохо для имиджа тенниса в первую очередь. И в ATP стали говорить: «Как так, первая ракетка, не взявшая ни одного Шлема?». Ну вот сейчас есть Серена, которая на голову выше всех играет несколько турниров.

— Пару лет назад Жиль Симон заявил, что женщинам должны платить меньше призовых, потому что они играют меньшее количество сетов, затрачивают меньше сил, что вызвало бурю возмущения в женском теннисе. Это, конечно, очень по-французски — считать чужие деньги, но ты сама как думаешь, прав кучерявый Жиль?
— В первую очередь я не понимаю, зачем вообще сравнивать мужской и женский теннис? Грубо говоря, да, это один вид спорта, но их нельзя сравнивать, это разные вещи. Понятно, что у мужчин другое строение, другие особенности ментального мышления, другой уровень нагрузок. Им не надо рожать после завершения карьеры в конце концов. Так что я категорически против того, чтобы проводили какие-то сравнения с женским теннисом.

Что касается призовых, то наивно полагать, что при их уменьшении для женщин у мужчин будет автоматический рост призовых. Уровень призовых у мужчин останется прежним по-любому. И потом, у нас намного меньше турниров в сезоне, у мужчин их гораздо больше.

— Многие видят сумму призовых, заработанную спортсменом за год, и думают: «да он богач!», но, кажется, Вавринка как-то дал подробный расклад по расходам теннисиста, на что уходят призовые. Дорогое удовольствие получается.
— Да, обычно указывают сумму призовых до вычета налога, а налог в среднем 30%. На турниры я летаю за свой счет, плачу за свое проживание, питание, вожу с собой тренера, оплачиваю его перелеты, проживание и питание, плачу ему зарплату, проценты с призовых. А если я хочу улучшать свой уровень, то есть инвестировать в себя, если можно так выразиться, то периодически вожу с собой еще и фитнесс-тренера, которому тоже оплачиваю проживание, перелеты и плачу зарплату. Вот на это и уходит большая часть призовых.

— У тебя есть прекрасное спортивное качество — ты боец. Недавно ты в очередной раз играла с Сереной и уступила с тай-брейком, то есть дала ей бой. Можно сказать, что она твой самый неудобный соперник?
— Думаю да, можно и так сказать. Но знаешь, как-то, сыграв с ней на Уимблдоне, в 2012 году, я почувствовала в какой-то момент, что она побаивается меня. И мне это чувство очень понравилось (Смеется). Так что встреч с ней я не боюсь и знаю, что ей в какой-то мере тоже неудобно со мной играть. Я это вижу и чувствую, и это дает мне больше энергии и удовольствия от игры. Изучаю ее игру все больше и больше, узнаю многие моменты, как против нее играть, что использовать.

— А как думаешь, в чем феномен Серены? Ведь ей уже 32, по теннисным меркам возраст далеко не юный, но она, как ты сказала, по-прежнему на голову выше всех.
— Мощь и характер. Она идет на матч как чемпион, прекрасно зная, что ее боятся. И своей мощью она просто сносит мяч, а вместе с мячом и соперника.

— Ну к тому же она еще и прекрасная актриса. Кстати, ее скандальная пикировка с Шараповой через прессу — это все неотъемлемая часть женского тенниса?
— Эта пикировка замешана на почве личных отношений. Там у нас своя Санта-Барбара.

— Некоторых теннисистов часто обвиняют в том, что они, когда чувствуют, что проигрывают, намеренно вызывают врача, тем самым сбивая соперника с ритма. Открой нам тайну — это часть игры или действительно распространенный трюк, маленькая спортивная хитрость?
— Когда как. Бывают моменты, когда некоторые теннисисты реально пользуются таймаутом, чтобы отдышаться, прийти в себя и сбить ритм. Но бывают и такие моменты, когда что-то тревожит, но ты терпишь боль, потому что если возьмешь перерыв, то собьешь ритм себе в первую очередь. Несколько лет назад ввели правило, что врача бесплатно вызывать на корт можно только три раза в год. Все остальные вызовы за деньги, снимаются из призовых, около 400$ за вызов.

— Слава, любители тенниса наблюдали, как Ксения Первак сначала выступала за Россию, затем за Казахстан, затем вернулась обратно под российские знамена. У тебя действующий контракт с нашей федерацией. Не было мыслей вернуться назад, в Москву, снова выступать за Россию?
— Нет, я осознанно приняла важное решение выступать за Казахстан и очень преданно отношусь к этому вопросу, патриотично. Можно сказать, что эта смена произошла у меня на клеточном уровне. У федерации есть цель — развитие тенниса, и я всегда стараюсь поддерживать это, помогаю детишкам, никогда не отказываю, если нужно что-то подсказать. Живу в Казахстане, постоянно возвращаюсь сюда и считаю его своим домом.

— Мне очень понравилось, что ты никогда не делала тайны из финансовой выгоды своего перехода. Наша федерация действительно оказывает тебе больше помощи, чем ты могла ожидать в Москве?
— Да, однозначно. Она, конечно, не покрывает все расходы, берет на себя небольшую часть трат, но все равно это помогает, успокаивает. И отношение играет очень большую роль. Я — первая ракетка Казахстана, и это вдохновляет. Плюс созданы все условия для тренировок, могу тренироваться сколько хочу и где хочу.

— Россияне обычно уезжают тренироваться в Испанию или США...
— Потому что в Москве невозможно тренироваться. Там приоритет — любители, которые приносят деньги.

— Тебя не задевает, что в российской прессе тебя называют «россиянкой, представляющей Казахстан»? Нет какой-то внутренней обиды, мол, «где же вы раньше-то были?».
— Есть. А еще я заметила, что когда выступаю хорошо, они называют меня «москвичкой, россиянкой, выступающей за Казахстан», а когда играю неудачно, то сразу становлюсь «казахской теннисисткой» (Cмеется).

— А что бы ты предпочла — яркую, но короткую карьеру, включающую победу в турнире Большого Шлема в одиночном разряде, или же стабильную, долгую карьеру середняка, но без особо значимых побед?
— Наверное, первое. У меня дома уже примерно шестьдесят кубков, а вот взять Большой Шлем — это все равно что выиграть чемпионат Мира. Это было бы круто.