— Александр, Ваши ощущения от первых игр команды в сезоне?
— Результаты, в целом, сносные. В первой игре с «Иртышом» могли брать очки, но не получилось. Немного подвела реализация. Вторую игру достойно сыграли с «Кайратом» вничью, поэтому старт у нашей команды ровный.

— Известно, что командам, которые стараются играть от себя, в атакующих футбол, первые игры чемпионата даются сложнее, потому что нужно время, чтобы наиграть новые игровые связи.
— Думаю, что никаких проблем здесь нет. Не в этом дело. Первые игры всегда даются нелегко. Много борьбы, суеты — в основном, тот, кто в этой борьбе оказывается сильнее, тот и получает три очка.

— Каков сейчас микроклимат в команде?
— Атмосфера с этим тренером всегда замечательная. Коллектив отличный.

— Вы выросли в семье медиков, но решили стать футболистам. Как так произошло?
— Во дворе бегал, часами гонял мяч — и так вырос в профессионального футболиста.

— Были когда-нибудь, мысли попробовать себя в медицине?
— Нет, с самого детства занимался и жил только футболом. Не лежит у меня душа к медицине.

— Читал, что Ваша мама не смотрит игры с Вашим участием.
— Да, смотрит только отец. Мама сильно переживает. Следит только за счетом.

— С кем из партнеров, с которыми играли вместе в донецком «Шахтере», Вы сейчас поддерживаете связь?
— Практически со всеми. С Дарио Срной у нас теплые отношения сохранились. Хюбшман, Мариуш Левандовски, Фернандиньо, Генрих Мхитарян, Жадсон — со всеми до сих поддерживаю отношения.

— Мхитаряна набрать можете совершенно спокойно в любой момент?
— Конечно.

— Генрих может стать суперзвездой европейского футбола?
— Мне кажется, он уже суперзведа. За такие деньги, которые за него заплатил Дортмунд, играют только лучшие футболисты мира.

— Каковы дальнейшие перспективы «Шахтера»? Вы ранее в интервью говорили о том, что в Донецке сейчас сложилась достаточно сложная обстановка...
— Да, сейчас там практически война. Переехать туда пока не получается. Тяжелое положение в том плане, что нет базы, нет инфраструктуры — постоянные переезды. Все ждут, когда все это закончится, и футболисты смогут вернуться домой.

— Помните, как возник вариант с «Окжетпесом»?
— У меня был контракт с «Ильичевцем». Когда началась война в городе, я сразу уехал и сказал, что больше не вернусь, если команда не переедет в другой город. Этого не произошло, поэтому на полгода я остался без футбола. Потом зимой решил: из стран СНГ поеду только в Казахстан. Появился вариант с «Окжетпесом», который показался мне интересным. Все устроило.

— Говорили, что Вы были на просмотре в «Кайрате»...
— Я был в «Кайрате», и мы практически договорились. Но там возникли определенные моменты, о которых мне бы не хотелось говорить.

— Не было ощущения, что человек, который недавно играл в Лиге Чемпионов, переходит в клуб, который не является грандом в Казахстане?
— Нет. Это жизнь. Все хорошо.

— Самый яркий матч в Вашей карьере?
— Наверное, дебют в Лиге Чемпионов. Матч против кипрского АПОЭЛа.

— А финал Кубка УЕФА?
— Я в нем не играл, находился на скамейке запасных. Конечно, это тоже яркие воспоминания, но Лига Чемпионов — самый сильный турнир в Европе, сыграть в нем — мечта каждого футболиста.

— Какие задачи стоят перед «Окжетпесом»?
— Попытаться прибавлять с каждой новой игрой. Задача — идти от игры к игре, стараться выиграть в каждом матче. Первоначальная задача — выйти в первую шестерку, а там посмотрим.