В один ряд с этими делами может встать разбирательство вокруг дисквалификации защитника «Окжетпеса» Александра Кучмы. Профессиональный юрист Айгерим Сабралиева, больше двух лет помогающая футболистам бороться за их права, уверена — бывший игрок сборной Казахстана легко докажет свою невиновность в суде. Если, конечно, захочет туда обратиться. Не называя ни одной фамилии, Айгерим объясняет, почему игроков обманывают представители клубов и агенты, как звучит волшебное слово казахстанского футбола, и предрекает, что дело Александра Кучмы вполне может стать для нашей страны «делом Босмана».

— Наша организация — не профсоюз, а общественный фонд поддержки футболистов «Pro Football Kazakhstan», — объясняет Айгерим Сабралиева. — Профсоюзная организация — это более бюрократическая форма юридического лица, где есть свои требования, обязательное членство, взносы, контроль государства. Мы же — общественный фонд, созданный 11 учредителями, и с нами в данный момент сотрудничают 30 футболистов премьер-лиги Казахстана. С ними мы заключаем меморандум о сотрудничестве, в котором говорится, что наш фонд обязуется оказывать квалифицированную правовую и информационную помощь спортсмену на территории Казахстана, России, Украины и Европы, где есть наши партнеры — члены Всемирного профсоюза футболистов FIFPRO. Футболисты, в свою очередь, признают себя партнерами нашего фонда. Среди наших учредителей также есть действующие игроки, выступающие в премьер-лиге.

— Можете сказать, кто именно из футболистов является партнером или учредителем вашей организации?
— Игроки просят не афишировать их имена. Почему? Потому что не уверены, что их желание получить квалифицированную юридическую поддержку встретит адекватную оценку. Никто не может сказать, как отреагирует тот или иной президент клуба, если его футболист вдруг захочет бороться за свои права. То же самое касается и федерации футбола — какая будет там реакция? Конечно, мне бы хотелось показать вам список из 30 фамилий игроков, которые уже сегодня обращаются за профессиональной юридической консультацией. Но я понимаю, что это не всем понравится. Поэтому принцип нашей работы — никому не навредить. FIFPRO — это всемирный профсоюз футболистов — требует предоставить им такой список. Но я объясняю, что для наших партнеров это небезопасно. Хотите — верьте, хотите — нет. Но мы не хотим, чтобы у наших игроков были проблемы. Тем более, что пока наша работа часто не приносит того результата, который необходим. Наши футболисты запуганы и боятся лишний раз напомнить о своих правах. Знаете, как говорят в международном профсоюзе? Футболисты — главные участники футбольного процесса. Не руководители федераций, не президенты клубов. Если убрать футболистов, футбола не будет. И этого понимания у наших игроков пока нет. Им внушили, что президент клуба, владелец клуба, аким области, спонсирующий команду, контрольно-дисциплинарный комитет, экспертная комиссия — это цари и боги. А игрок — это так, пустое место. Сегодня один, завтра другой. Никто и ничто. Самооценка у наших игроков очень низкая. И этим пользуются руководители клубов, заставляющие их подписывать кабальные контракты, агенты, вытаскивающие из футболистов огромные комиссионные, и так далее. И футболист думает, что так и должно быть. Это страшное заблуждение.

— Были уже прецеденты, когда ваша организация реально помогла какому-нибудь казахстанскому футболисту выйти из сложной ситуации?
— Мы консультировали и пошагово объясняли, куда нужно обращаться и какие документы предоставить для того, чтобы защитить свои права. Помогали составлять юридические документы, рекомендовали юристов, способных помочь. Такого рода работа ведется постоянно. Встречаемся с игроками, объясняем их права. Даже тот факт, что клуб обязан выдать каждому работнику экземпляр его контракта на руки, нашим футболистам неизвестен. И когда к нам приходят и говорят — дайте консультацию, мы спрашиваем — а где контракт? И только после этого футболист идет в клуб и просит выдать ему его законный экземпляр. Структура нашего фонда такова, что мы можем посоветовать то или иное решение. Заставить игрока пойти в суд, чтобы отстаивать свои права — это не наша прерогатива. Правда, было несколько случаев, когда мы предлагали довести разбирательство до суда. И чаще всего в таких случаях мы слышим — «Будет время, подадим». Пока, правда, все остается на словах. При этом я понимаю, что заставить футболиста пойти в суд — значит подвергнуть его риску.

— Вы оказываете платные услуги?
— Нет. В меморандуме, который заключают игрок и фонд, указано, что партнер может оказать материальную поддержку организации. Это не обязательный, а добровольный взнос. Но я хочу вас заверить, что пока ни один из футболистов за наши консультации не заплатил ни копейки.

— Почему — им жалко денег?
— Во-первых, у нас пока нет собственного счета в банке, куда можно было бы сделать перевод. Во-вторых, у организации пока нет своего офиса, нет возможности вести собственную бухгалтерию, чтобы работа фонда была открытой и транспарентной. Поэтому на сегодняшний день все расходы фонда оплачиваю я лично.

— Неужели все 30 ваших партнеров просят не называть их имена?
— Почему же. Есть такие, которые не против. Но я сама считаю, что в нашем чемпионате это может только навредить. Речь идет о том, что человек выступает против годами сложившейся системы. Это может для него плохо закончиться. Футболист может потерять работу, может быть дисквалифицирован под каким-нибудь предлогом. Ждать можно чего угодно. Я считаю, что в нашем футболе полицейский режим. И не стоит рисковать. Если бы у нас была возможность спокойно подобрать игроку другой клуб в другой стране, то никто бы не боялся. Но сейчас ситуация такова, что каждый футболист дорожит своим местом работы и поэтому готов терпеть несправедливость со стороны работодателя. Когда придет время и наши спортсмены будут востребованы в Европе, они сразу же заявят о своих правах.

— Уже на этой неделе начнется очередная дозаявка в премьер-лиге. Чаще всего это происходит так — неудачно сыгравшего в первом круге игрока просят написать заявление об уходе по собственному желанию, а на его место берут другого футболиста. Даже юридически безграмотный человек понимает, что это незаконный способ увольнения — человек, как минимум, должен получить компенсацию. Как бороться с такими методами?
— Я могу рассказать об этом на примере кыргызского футбола. По своей основной работе мне приходится часто бывать в этой стране, и я предложила федерации футбола Кыргызстана провести правовые семинары для футболистов. Мне пошли навстречу. На этих тренингах я постаралась донести до каждого игрока, что такое контракт, какие пункты в нем должны быть, как следует вести переговоры. Люди не знают элементарных вещей — что контракт надо прочитать полностью, поставить подпись на каждой странице, четко, собственной рукой вписать начало действия документа и время его окончания. Я объясняла это и руководителям клубов, и самим игрокам. И я понимаю, что футболистов просто обманывают, заставляя подписывать невыгодные для них контракты. В итоге этот документ защищает только права клуба и указывает обязанности игрока. То же самое касается и деятельности агентов. Никто толком не знает, как работать с агентом, что за люди представляются агентами, можно ли им доверять. Чаще всего к футболисту обращается какой-нибудь незнакомый человек — давай подпишем контракт, я тебя устрою в клуб. И только потом, когда этот «агент» начинает вымогать огромные комиссионные, игрок понимает, что его обманули. Вот сейчас идет громкое дело агента Цырина против футболиста Сабирова. Разбирательство дошло до КДК. У Цырина довольно много клиентов среди наших игроков. Конечно, мы наводили справки, кто он такой. В футбольных кругах Москвы говорят, что у него большие проблемы с налоговой службой, он якобы уклоняется от уплаты налогов. И вообще его характеризуют как человека, от которого стоит держаться подальше. Знают ли об этом наши футболисты? Я сомневаюсь. Почему федерация футбола Казахстана до сих пор не составила список «черных» и «белых» агентов? Мне звонят футболисты и спрашивают, можно ли доверять какому-то конкретному агенту. Я навожу справки в России, в Украине и в других странах, где работает агент. Если отзывы плохие, советую с ним не сотрудничать. У меня возникает вопрос: а на каком основании в нашем футболе крутится столько нечистых на руку людей? Почему им разрешают дурить головы спортсменам? Мы смотрим время от времени контракты, которые составляют агенты. Там очень четко прописано — «игрок должен мне деньги, а я игроку ничего не должен».

— Насколько я знаю, с клубами футболисты подписывают типовые трудовые договоры.
— Да. Причем когда мы советуем внести изменения в контракт, игроки сами отказываются — «Не хочу отличаться от других». Я же стараюсь объяснить каждому — мелочей в таких делах нет. Надо быть очень внимательным. В Кыргызстане недавно был такой случай. На Кубок вызова АФК в Шри-Ланку вызвали одного футболиста. По вине сотрудников федерации футбола Кыргызстана его не включили в заявку. Парень просто слетал в другую страну, не сыграл там ни одного матча, потерял две недели. Он меня спрашивает: «Что я могу сделать?». Я объясняю, что игрок может претендовать на получение компенсации. Конечно, в идеале это должно быть прописано в соглашении, которое заключается между игроком и федерацией футбола. И, конечно, такого документа нет. Но даже если контракт не подписан, можно добиться правды. Пострадавший игрок написал заявление на имя президента федерации, тот признал ошибку своих подчиненных и выплатил футболисту компенсацию. Да, она была очень маленькой. Но тут главное, что человек боролся за свои права. И вот так потихоньку игроки начинают понимать, что они тоже люди. Вода камень точит.

— Но в Казахстане таких случаев ведь еще не было?
— Пока нет. Но тут дело в менталитете игроков и в режиме. В киргизском футболе меньше денег, поэтому больше свободы. В Казахстане на кону стоят очень крупные суммы. Поэтому и контроль жесткий. При этом все знают, что многие используют черный «нал», серые схемы. Когда я два года назад начала заниматься этим направлением, мне друзья сказали: «Ты хочешь, чтобы тебя вывезли в горы и закопали?». Сегодня даже футболисты, играющие за сборную Казахстана, боятся сделать лишнее движение, сказать лишнее слово.

— Как бороться с тем, что в контракте прописана одна зарплата, а на деле она либо больше, либо меньше?
— Двойная бухгалтерия — это проблема, существующая во всем мире. Причем раньше в казахстанском футболе черного «нала» было больше. По документам футболист зарабатывал 20 тысяч тенге, а на руки ему выдавали 7–8 тысяч долларов. Это преступление — уход от уплаты налогов. Но это не самая большая проблема казахстанского футбола.

— А какая самая большая?
— Неуважение к футболистам. Их никто не считает за людей, их не воспринимают как главных участников процесса. Сегодня, пока футболист играет, он нужен, востребован. Завтра он получит травму и останется один на один со своей бедой. Или еще хуже. В начале чемпионата умер форвард «Иртыша» Роберт. У него была аллергия на холод. Почему в клубе об этом не знали? Почему игрок не прошел углубленный медосмотр? Самое же страшное, что эта трагедия ничего в футболе не изменила. Ну, умер и умер. То же самое и с травмами. Ну, получил травму, что теперь сделаешь. Ну, уволили, другого найдем. Игроки — это какое-то пушечное мясо.

— Двойная бухгалтерия, насколько я понимаю, в первую очередь бьет по самим игрокам — ведь если по документам они получают меньше, значит, у них мизерные пенсионные отчисления.
— Да, и еще в случае финансового спора с клубом они в суде смогут доказать свое право только на ту сумму, которая прописана в контракте. Написано 20 тысяч тенге — значит, за полгода получишь 120 тысяч. Наши футболисты очень доверчивые. Президент клуба ведь мужик — он пожал ему руку, значит, не обманет. И они на полном серьезе это говорят. Я им объясняю — ни один судья не примет в качестве доказательства волшебное слово «отвечаю». Смеются, но ничего не меняют.

— Что делать в том случае, если клуб не хочет увольнять своего футболиста, а федерация футбола дисквалифицирует его до конца сезона? Кто должен платить игроку зарплату?
— Контракт подписан. Если в нем не указаны форс-мажорные обстоятельства вроде «дисквалифицирован за участие в договорных матчах», то работник должен продолжать выполнять свои обязанности и получать за это зарплату. В типовых трудовых договорах ни слова не сказано о том, что игрок дисквалифицирован, значит, автоматически уволен. Это означает, что каждый работник защищен трудовым законодательством. Откройте трудовой кодекс и прочитайте, что там написано по этому поводу. Если нет оснований для увольнения, а работник хочет и дальше исполнять свои обязанности — будьте добры, предоставьте ему рабочее место и заработную плату. Если ему нельзя играть — пусть просто бегает вокруг поля. Деньги, положенные ему по контракту, он должен получать регулярно и в срок. Клуб, кстати, может переложить исполнение своих обязательств на орган, который дисквалифицировал футболиста. Пусть члены экспертной комиссии, посчитавшие действия футболиста недостаточно спортивными, платят ему зарплату, раз лишили его работы.

— Проще говоря, по закону работник может ходить на работу с 9 утра до 6 вечера и получать зарплату?
— Да. Но я бы еще посоветовала обратиться в Швейцарию, в арбитражный спортивный суд. Я уверена — дело он выиграет.

— Подавать в швейцарский суд — это ведь дорого?
— Да, это будет стоить около 40 тысяч долларов. Но когда речь идет о репутации, можно пойти на расходы. Если нет таких денег, пусть возьмет кредит. У нас футболисты берут кредиты на машины. Так что тут есть выбор — или потратить 40 тысяч на новый джип или защитить свое имя. Вообще история с дисквалификацией футболиста по решению экспертной комиссии — это юридический анекдот. Когда произошел этот инцидент, я была в России. Коллеги из российского профсоюза нашли в интернете интервью дисквалифицированного игрока, в котором он просит прощение, и просто были в шоке. «За что он извиняется? Пусть подает в суд — эти люди будут извиняться перед ним!». Никаких оснований для дисквалификации у них нет. И если футболист готов бороться за свои права, то его победа в суде станет прецедентом для всего казахстанского футбола. Как «дело Босмана» изменило политику клубов во всем мире, так дело этого игрока может поменять политику всего казахстанского футбола.

— Вы готовы оказать юридическую поддержку дисквалифицированному игроку?
— Да. И я лично готова, и наша организация. Да и коллеги из России и Украины, я уверена, подключатся с удовольствием. Это очень опасная для всего футбола ситуация. Мне кажется, она направлена на то, чтобы еще больше запугать наших игроков. Чтобы они знали — будешь плохо себя вести, потеряешь работу. По крайней мере, наши футболисты именно так поняли этот сигнал. Кому это выгодно? Тем, кто сидит на футболе в VIP-ложе. Это они считают себя главными в футболе. И пока футболисты не поймут, что нужно бороться за свои права, их будут обманывать, увольнять и выгонять из футбола.

Что такое «дело Босмана»?

Правило Босмана (англ. Bosman ruling) — закон, действующий в странах ЕС, разрешающий игрокам, у которых истёк срок контракта с клубом, перейти в другой клуб без денежной компенсации. До введения правила клуб в течение двух с половиной лет сохранял права на компенсацию за игрока.

Причины

В 1990 году бельгийский «Льеж» предложил Жану-Марку Босману продлить завершающийся контракт, однако с 75-процентным уменьшением зарплаты. Босман имел хорошее предложение от французского «Дюнкерка», который предложил более выгодные условия. «Льеж» запросил за игрока около миллиона долларов отступных. Руководство «Дюнкерка» платить не пожелало. Компромисс так и не был достигнут, Босман остался без работы. Бывший футболист жил в гараже и еле сводил концы с концами. Позже от него ушла жена. Однако Босман продолжал судебные разбирательства с «Льежем», пытаясь получить компенсацию в 16 миллионов бельгийских франков.

Решение суда

После 5-летних тяжб, 15 декабря 1995 года, Бельгийский суд признал, что принятое Европейским союзом законодательство запрещает ограничивать право человека на свободу перемещения по окончании действия контракта, и требование компенсации является незаконным. Вся существовавшая европейская трансферная система была признана нелегитимной.

Параллельно Босман вел ещё одно скандальное дело против УЕФА — о незаконности лимита на иностранцев, который используется УЕФА (3+2 — 3 иностранца, 2 натурализованных игрока). Этот иск также был удовлетворён.