Ответ прост: ведут репортажи в большинстве своем не специально обученные профи, а в лучшем случае спортивные журналисты. Между тем известный российский комментатор Георгий Черданцев, который провел в Алматы свои мастер-классы, считает, что спортивная журналистика имеет мало общего с комментаторским искусством.

Черданцев из поколения, выросшего и ставшего на ноги в эпоху перемен. Он никогда не думал, что судьба забросит его на телевидение. Окончив романо-германское отделение филологического факультета МГУ, в 1992 году он устроился на хорошую должность в один из московских банков. Неизвестно, как бы дальше сложилась карьера, но через четыре года бывших студентов стали призывать в армию.

— Представь, что в 25 лет, когда имеешь неплохую должность в банке, твоя устоявшаяся жизнь должна круто поменяться, и явно не в лучшую сторону, — начинает свой рассказ Георгий. — Это притом, что в МГУ я закончил военную кафедру и имел звание офицера запаса. Естественно, не собирался идти служить. Мне пришлось уволиться с работы и на какое-то время исчезнуть. Когда проблема с армией разрешилась, встал вопрос: чем заниматься дальше? В том, что попал на телевидение, виновата моя бывшая пассия. Она была студенткой журфака и участвовала в предвыборном проекте «Голосуй или проиграешь!». Когда я приглашал её на свидание, она часто не могла ответить, когда освободится. Меня это сильно злило, думал, что она мне изменяет. Решив доказать, что тоже чего-то стою, в один прекрасный момент я заявил, что стану телеведущим. В это время Дима Федоров и Вася Уткин набирали сотрудников для программы «Футбольный клуб». Мое резюме их устроило. После этого я прошел все ступеньки телевизионной лесенки и теперь умею на ТВ если не всё, то почти всё.

— Но начинал ты все-таки как корреспондент?
— Естественно. Тогда в России ведь ещё не было специальных спортивных каналов. «НТВ-ПЛЮС» появился только через несколько лет. Несмотря на мое филологическое образование, боссы «Футбольного клуба» мои тексты все-таки много правили. Из-за этого у меня появилась аллергия к этой профессии. Когда же на спутниковом ТВ начали транслировать матчи чемпионатов других стран, с удовольствием перешел на поприще футбольного комментатора. Рассказывать в эфире мне намного интереснее, чем снимать и монтировать какой-либо сюжет. Хотя и я на первых порах делал много ошибок. Теперь же могу без проблем поправить неправильно названную фамилию в репортаже Владимира Маслаченко (один из старейших спортивных комментаторов на территории СНГ. — М.В.), и он совсем не обижается.

— У нас репортажи ведут спортивные журналисты, более или менее владеющие ситуацией в том или ином виде спорта. Корреспондент и комментатор — разные специальности?
— Абсолютно разные. Как в футболе хороший игрок редко становится классным тренером, так и на ТВ из хорошего журналиста почти никогда не получится хороший комментатор. Исключение в России составляют разве что комментатор Первого канала Виктор Гусев, пришедший из АПН, и бывший журналист «Спорт-экспресса» Леша Андронов. Считаю, что и спортивной журналистики у нас в общем-то нет. У нас есть спортивная публицистика. Единственные, кого я признаю как спортивных журналистов, это корреспонденты английского таблоида The Sun. Вот там действительно работают профессионалы.

— Ну, а самому часто приходится давать интервью?
— С удовольствием делал бы это чаще. Я по этому поводу переживаю, и мне очень обидно за свою профессию. Потому что если бы я жил с тем статусом, который имею в России, где-нибудь в Англии или Италии, то занимал бы совсем другую нишу в творческой иерархии. Я был бы реально очень крут.

— Пообщавшись с нашими телекомментаторами, какое представление об их профессиональном уровне получил?
— Уровень не очень высок, но никого не хочу обижать. Я тоже когда-то начинал не со звездных репортажей. Поэтому не нужно стесняться признавать свои ошибки и учиться. Остальное придет.

— Кстати, многие считают, что человек, рассказывающий о матче в эфире, должен знать подноготную футбольного мира, дружить со многими игроками…
— Я не общаюсь ни с российскими футболистами, ни тем более с итальянскими, игры которых я также комментирую. Чем больше ты знаешь футбольное закулисье — тем меньше тебе хочется говорить о нем. У меня даже нет друзей-футболистов. Исключение разве что экс-спартаковец Егор Титов. Я с шести лет болею за «Спартак», но и Егор тоже только хороший приятель. Когда у комментатора много друзей-товарищей в этом мире, глаз его «замыливается». Он перестает быть объективным и нейтральным.

— А что помогает быть узнаваемым телекомментатором одного из популярнейших каналов СНГ?
— Свой почерк. Уткина, например, называют королем каламбура, кто-то блещет на протяжении всей игры аналитикой. Я же завоевал свою аудиторию тем, что рассказываю немного больше, чем видит с экрана среднестатистический зритель. Я всегда стараюсь найти интересную информацию о той стране, чемпионат которой комментирую, а также о командах, встречающихся в этом матче. Могу признаться, что в ином матче не всегда успеваешь уследить за событиями, и тогда приходится приврать — все равно никто не проверит. Но чем старше я становлюсь, тем больше понимаю, что моя работа заключается в том, чтобы развлекать людей.

— Остались ли у тебя ещё мечты?
— (Пауза.) Я не скажу, что хотел бы комментировать финал чемпионата мира с участием сборной России. Для этого не являюсь большим патриотом. Не скажу, что хотел бы рассказывать о матче еврокубков, где в одной из команд играл бы мой ныне десятимесячный сын, который уже неплохо пинает мяч. Хочу, чтобы у меня была своя футбольная программа на одном из федеральных каналов, и её бы смотрели все.