О неудачах «Барыса» в сезоне, «микротравмах», сложностях с контрактом и многом другом лучший снайпер КХЛ рассказал в интервью корреспонденту республиканского интернет-портала Sports.kz.

Мы встретились с Найджелом Доусом после его возвращения из отпуска в Таиланде. Он уже собрал вещи и готовился отправиться в Канаду.

— Найджел, знаю, что ты только вернулся. Как провел последние две недели?
— Все хорошо, я провел это время со своей семьей в отпуске. Решил восстановиться, отдохнуть после сезона. По возвращении в Канаду встречусь с доктором, проконсультируюсь по травмам, что беспокоили. Но, в целом, я здоров и хорошо отдохнул. Иногда надо отключиться и не думать о хоккее хотя бы пару недель.

— Как я понимаю, ты уходишь? В чем реальная причина, ведь, как утверждают в «Барысе», контракт они тебе предложили?
— Мне предложили контракт. Но на ту же сумму, что и три года назад. Тогда я был счастлив его подписать, это было прекрасное предложение. Но сейчас, после девальвации тенге, сумма трудового соглашения на 45 процентов меньше того, что было в 2015-м. И это после сезона, в котором я забросил 34 шайбы... Мы не стали даже это обсуждать.

И дело не только справедливом контракте. Я не хочу работать с действующим руководством «Барыса». С самого начала сезона мы — игроки, тренеры и менеджмент, — не были единой командой. Казалось, будто мы боремся со своим же руководством, — вместо того, чтобы противостоять другим командам. Не понимаю, почему Галым Мамбеталиев говорит, что я — «некомандный» игрок. Я бы очень хотел узнать веские причины для таких заявлений, — почему он так считает. Что касается президента клуба, то откуда он знает, что делает «плохой» капитан. Что конкретно плохого я сделал в роли капитана? Пусть они скажут мне это в глаза при личной встрече. Почему не критиковали в команде, в сезоне, не говорили никогда такого? Если ко мне есть претензии, почему они ждали окончания сезона прежде чем их озвучить? От этих людей лично я подобного не слышал, а лишь увидел комментарии в прессе.

— В клубе говорят, что хотят оставить тебя в команде, но при этом открыто критикуют. Значит, это неправда?
— Нормально, когда тебя не хотят видеть в составе. Но зачем обвинять меня в провале?.. «Спасибо за все, удачи» — вот как обычно прощаются. Я никогда не пожелаю зла или провала этой организации, я вижу, что есть хороший план развития и отличные идеи. Этот клуб стал для меня за 7 лет домом и навсегда им останется. Здесь я провел самый успешный отрезок своей карьеры. Мы не получили в этом году от руководства никакой поддержки. Мы не были на одной стороне, не чувствовали стабильности. Когда все плохо, к нам приходили и говорили, что все плохо, а когда дела были лучше — то где были эти люди? Легко кричать, злиться и обвинять людей, когда они проигрывают. Но не чувствовалось веры в нас, поддержки, — ничего. Новое руководство впервые работает в этой лиге. Тренер впервые руководит командой КХЛ. Я всегда хотел быть откровенным. Поэтому просто не мог сидеть, слушать и молчать. Пытался объяснить им, как можно помочь команде. Вряд ли я что-то мог изменить, но за все годы я многое увидел и понял. Люди пришли с совершенно другим бэкграундом — по большей части не хоккейным. И считают, что все получится. Я никогда не обсуждал других людей. Не сравнивал тренеров — кто лучше или хуже. Не говорил: «Этот президент клуба сказал это, а тот сделал то». Если ты профессионал — так нельзя.

— Это внутрикомандные дела?
— Именно. У каждого есть право на мнение. Но выскажите его мне в лицо. Я взрослый человек, давайте поговорим. Очевидно, что они меня не знают, говоря, будто я некомандный игрок или не хотел играть, прикрываясь «микротравмами» — после того, сколько усилий было вложено, работы, времени.

— Тяжело читать такие неприятные комментарии в свой адрес? Это ранит?
— Может, будь это правдой, то, возможно, ранило бы. Пусть говорят: «Этот парень плохо играл, ничего не сделал для команды» — если так и есть. Но ведь это не так.

— Много было версий о том, почему «Барыс» так стремительно потерял завоеванные позиции. Каково твое мнение на этот счет?
— Здесь много всего. Но дело точно не в том отпуске. Я уже 7 лет в «Барысе», такие перерывы бывали всегда. В сложный сезон, когда много неопытных игроков, остальные факторы влияют. Думаю, после череды побед ожидания стали слишком завышенными. Перед стартом сезона мы не знали наверняка, удастся ли выйти в плей-офф с этим составом, никто не знал, как все сложится. А когда так хорошо стартовали, все забыли о реальных ожиданиях. Спроси у меня тогда, на каком месте мы завершим сезон, я бы ответил, что достаточно близко к тому, что есть сейчас. Не на десятом месте — но не выше седьмого. Нужно быть реалистами, наша команда, с этим составом закончила сезон на том месте, на котором должна была. Мы не были сильнее большинства команд в лиге, и это подтвердилось.

— Раз уж речь зашла об отпуске, в котором, якобы, все дело: как все происходило? Тренер вас отпустил?
— Да! Десять игроков уехали в Дубаи в те выходные. У нас было четыре дня отдыха. И ты волен делать в эти дни все, что пожелаешь. Будь все дело в отпуске, вряд ли мы бы выходили в плей-офф в предыдущие годы. Когда у тебя 16 матчей подряд за 35 дней, когда играешь через день, телу просто необходим перерыв. Первое звено получало по 25 минут игрового времени в первых 25 матчах. Надо забивать, а глубины состава нет. И когда играешь против топовых команд, тяжело затем восстанавливаться. Наша эффективность на льду объясняется уровнем команды. Он не так высок, как все считают или хотят верить. Когда ожидания слишком завышены, а затем не оправдываются — это никому не нравится.

Мог ли Корешков что-то изменить? Возможно, поменять звенья, попробовать что-то новое, посмотреть видео, показать нам или сделать тренировки продолжительнее, когда позволяет расписание. Да, но одно-два изменения не повлияют на исход всего сезона. С молодой командой подобное случается. Ошибки — часть процесса. Но в этом году они допускались слишком часто.

— Что насчет «микротравмы»? Ты мог выйти тогда на лед?
— Я действительно получил травму после перерыва. Шайба попала в руку, и на мой палец были наложены швы. Я не мог держать клюшку в руках. Затем случилась травма паха в декабре — в самый неподходящий момент. Но я не мог помочь команде — я не мог кататься. Руководство заявляет, будто я специально так поступил. Значит, эти люди совсем меня не знают. Я играю здесь 7 лет и ненавижу пропускать матчи. Если есть шанс быть на льду — я там буду. Нельзя выходить и не выкладываться на сто процентов. Ты либо еще больше травмируешься, либо навредишь команде. Искать виновного во всех неудачах и говорить, что я должен был выходить на лед... Мозякин выбыл на два месяца — и команда поднялась в таблице. В прошлом году Бо (Брэндон Боченски, Sports.kz) серьезно травмировался и пропустил плей-офф, но мы вышли во второй раунд. Дело не в этом. Хоккей — командная игра. Если вы волнуетесь о том, что кто-то один пропустил шесть матчей, — у вас проблемы. Значит, коллектив не готов к плей-офф. Я никогда не пропущу матч, если готов играть.

— Когда у команды начался спад, вину возлагали на первое звено?
— Я не отрицаю, что дело, в том числе, и в плохой игре первого звена. Четыре матча мы провели плохо, уходили со льда с показателем «минус 8» или «минус 10». Ведущая пятерка не может позволять себе подобное. Мы берем на себя ответственность, у нас, действительно, было 5 плохих матчей. Но в сезоне 56 игр. Если честно, считаю, все дело в психологии. Команда сломлена, разбита. Был период, когда соперник забивал, а мы такие: «Ну, вот, началось. Опять. Мы не выиграем, мы пропускаем». Было такое, что не получалось первыми забить — и казалось: все, это беспросветный провал. Никакого позитива впереди. Все были такими «побежденными», выходили на лед без интереса и блеска в глазах. Когда проигрываешь, то радости нет вообще. Особенно на льду. Спросите мою жену, родных — они просто ненавидят, когда мы проигрываем. Ведь в такие моменты я несчастлив, я расстроен, со мной неинтересно проводить время. Мы не можем выпускать ребят, у которых максимум 20 матчей в КХЛ, и ждать от них ответственной игры в меньшинстве или большого количества голов. В этой лиге тяжело, нельзя надеяться, что они сходу перестроятся. Хоккей не только контактный, силовой спорт — это еще и психологический настрой. Команда была разбита после спада, мы попросту не смогли подняться.

— Первого января произошла отставка Корешкова. Как на вас это отразилось?
— Да, это было за день до матча с «Югрой» — считаю, так нельзя. Уволили — ОК. Но новому тренеру нужно хотя бы пять дней, чтобы поработать с командой, подготовиться к игре. Лучше б это произошло раньше. Но решения принимают те, кто их принимает. Наше дело — выходить на лед.

— Отставка тренера — верный знак того, что команда уже ни на что не претендует?
— После поражения от «Югры» мы с этим смирились. Ведь затем нужно было выиграть все матчи подряд. Было принято решение подключать казахстанских игроков. Но ведь были и те, кто мог сыграть за сборную, — а их не выпускали на лед. Да, Линден решил играть на Олимпиаде, и я его понимаю. Но Фрэттин и Райт все еще были готовы помочь команде и в будущем играть за сборную. Оставался год, чтобы получить паспорт. Если уж решили натурализовать легионеров, то почему бы не дать им доиграть сезон?

— Когда ты пришел в «Барыс» 7 лет назад, никто не брал с тебя обязательств играть за сборную Казахстана. Но сейчас легионеров подписывают на других условиях — ты играешь, только если согласен сменить гражданство. О Линдене Вее говорят, что он не сдержал слово. Но вопрос в другом: пойдешь ли ты в клуб, который расторгает контракт за то, что парень уехал на Олимпиаду?
— Я скажу за себя. Когда я приехал в Астану, то не знал, что буду играть за сборную Казахстана. Или как долго здесь еще пробуду. Все изменилось через три года — когда меня об этом спросили. Я понял, что есть цель, которой хочу достичь. Безусловно, здорово сыграть за Канаду на Олимпиаде. Но так же приятно было бы выступать на Олимпиаде за Казахстан, и у нас был шанс квалифицироваться. Я, Дастин и Брэндон — мы были готовы продолжать играть в Астане настолько долго, насколько возможно. Верили, что с паспортом мы получаем гарантию на работу и выступаем за Казахстан. Я верил в это до весны прошлого года. Но когда своими глазами увидел то, как поступили с Дастином... Мое мнение изменилось. Да, он сломал лодыжку и пропустил часть сезона, но у него уже было гражданство. И я не понимаю эти разговоры о том, что «Барысу» нужны игроки сборной: ведь Дастин Бойд — хоккеист сборной Казахстана, Мартин — тоже. Почему Дастина нет здесь? Да, Мартин сам хотел уйти, но Дастин, я на 100 процентов уверен, был готов играть за те же деньги и вернуться сюда. Однако в команде решили иначе. Это их решение, и это бизнес, я понимаю. Но оно повлияло на мое личное мнение и отношение. Они хотят, чтобы игроки шли на компромисс, при этом не давая ничего взамен? Линден Вей был готов подписать новый контракт, он ждал его в декабре, — но ничего не произошло. Был выбор отказаться от выступлений за сборную Канады, — но при этом никаких гарантий взамен. Ни один спортсмен не откажется от Олимпиады, когда представляется такой шанс. «Нет, спасибо, ребята. Я буду, скрестив пальцы, ждать, пока мне предложат контракт» — так, что ли? Все к этому идет — особенно, когда я слышу в прессе отзывы о себе. Я становлюсь старше, и неизвестно сколько еще смогу выступать на таком уровне. Ничего не имею против нашей сборной, и это не значит, что я больше за Казахстан не сыграю. Если честно, я собирался быть здесь до конца своей карьеры, но после всего, что произошло с Дастином, задумался. Ведь порой забываешь, что это по-прежнему бизнес: могут принять любое решение, и это коснется тебя в том числе.

— Сейчас в клубе утверждают, что хотят Бойда вернуть. Маловероятно?
— Думаю, будут судить по тому, сколько баллов в сезоне он набрал. Но в московском «Динамо» у лучшего бомбардира 30 очков за весь сезон, а Дастин набрал 19, при этом пропустив 15 матчей. Сыграй он во всех, то набрал бы больше. Но это «Динамо» (Москва) — абсолютно другая команда, с совершенно иной системой. Они не забивают много, но и не пропускают. Тогда как «Барыс» много забивает — и пропускает столько же. 100 процентов, статистика будет другой. И количество набранных очков не означает, что ты плохо играешь и не делаешь свою работу.

— Интересно, как ко всему происходящему относится Аскар Узакпаевич Мамин...
— Я с большим уважением отношусь к Аскару Мамину и тому, что он сделал за все годы. Этот человек всегда держал свое слово и продолжает развивать хоккей. Я встречался с ним и обсуждал все, что происходит. Жаль, что сейчас он немного в стороне. Раньше, в те времена, когда Аскар Мамин был ближе к команде, все шло хорошо. Совершенно иначе все складывалось. Понимаю: сейчас он очень занят, и нет времени, — но многие этим обстоятельством пользуются, и президент хоккейной Федерации не получает истинной информации из команды.

— В «Барысе» говорят, что не могут позволить себе большие траты.
— Я не знаю, осилит ли «Барыс» большую сумму. Но я не приставлял никому к голове пистолет и не требовал ничего. В лиге есть клубы, готовые предложить лучшие варианты, и если это будет на 40-50 процентов больше, чем в Астане, — я уйду туда. Так поступил бы каждый. Я не тороплюсь принимать решение и подписывать контракт. Буду ждать, выслушаю все варианты. И лишь потом решу.

— Но в прошлом сезоне бюджет клуба был таким же. А результат — другим.
— Да, сменился тренер, но дело не в бюджете. У тебя может быть тот же бюджет, но, возможно, кому-то просто платят больше, чем нужно? Или это вопрос плохого менеджмента? Да, много ребят сменилось, у большинства не было опыта. Вей, Фрэттин, Даррен играли здорово. И пусть играют молодые ребята, но это непросто: клуб не сможет стать одним из сильнейших в КХЛ, зато новые игроки получат практику и помогут сборной. Или можно пойти по другому пути — пусть команда будет бороться дальше, и деньги будут продолжать вкладывать в «Барыс». Это я имел ввиду, говоря, что нельзя смешивать «Барыс» и сборную. Нужно выбрать что-то одно. Сейчас это погоня за двумя зайцами, когда хочется везде успеть, — но провал и там, и здесь. Когда я только пришел, мы боролись за выход в плей-офф, это нам удавалось, а иногда — нет. Сборная с тех пор так же: не там, и не здесь — ни в первом дивизионе и ни в высшем. За 7 лет ничего не изменилось в обеих командах. Мы ни к чему не пришли. Нужно выбрать. Нельзя и там, и там делать наполовину — и при этом ждать результата. Ничего не выйдет, ведь другие страны, другие команды вкладываются на 100 процентов. Как можно с ними конкурировать? Не получится. Да, можно добиться единовременного успеха, но в долгосрочной перспективе не развивается ни одно из направлений. Посмотрите на этот город, каким красивым он стал. Но чтобы его построить, потребовалось время. С каждым годом здесь все развивается, и люди со всего мира все больше говорят о столице Казахстана. Нужно найти кого-то, кто выстроит систему, и дать ему время на достижение успехов, несмотря на провалы и промежуточные результаты. Я стану старше — я уйду, речь не обо мне, а тех маленьких детях, которые растут. Ведь сейчас так много перспективных ребят, им нужно дать время и возможность вырасти.

— Да ведь говорят, что самое важное — результаты сборной?
— А потом злятся, что мы не вышли в плей-офф? Нельзя говорить об одном, а иметь в виду другое. Можно и совмещать, но нужно минимум два-три года на перестройку. И я уверен: болельщики смирятся с временными неудачами — если сказать им, для чего все это. ОК, у нас будет одно звено легионеров, но мы будем давать играть и развиваться другим молодым парням. Да, мы проиграем много матчей, но увидим, как они стараются, борются, растут — и завышенных ожиданий нет. Но нельзя обещать выход в плей-офф с молодой командой, а потом проигрывать матчи. Вот почему я решил дать это интервью — я хотел быть честным. Чтобы люди узнали мое мнение.

— Знаю, ты не скажешь какие клубы интересовались тобой. Но, все-таки, кроме «Барыса», были еще предложения?
— Мой контракт еще не закончился... Я уверен, они будут. Подожду до середины апреля. Для меня главное — играть в хорошей команде. В той, где есть шанс стать чемпионом. Это самый важный пункт: быть в команде, которая ставит цель выиграть Кубок Гагарина. Игроку важно знать, за что борешься. Ради чего сражаешься в плей-офф.

Но это не значит, что я закрываю дверь в «Барыс». Посмотрим, что произойдет дальше. Грустно осознавать, что это конец, и прощаться с болельщиками. Они замечательные. Когда я только приехал, то не знал, что меня ждет. Я мог поиграть год — и уехать, не предполагал, что все вот так обернется, и я проведу в Астане 7 лет. Я не мог желать лучшего. Та поддержка, что была у меня и моей семьи во время взлетов и падений, — я благодарен за нее. Я видел, как все развивалось. Тяжело прощаться, но это время навсегда останется в моей памяти. Спасибо огромное всем болельщикам за поддержку! Я об этом никогда не забуду.