Корреспондент республиканского интернет-портала Sports.kz связался с Борисом Бланком, чтобы расспросить его о казахстанском детстве и юности, немецком хоккее и наших в Германии.

— Борис, Вы родились в Караганде? В каком районе города проживали?
— Да. Все большие города начинаются на букву «М»: Москва, Минск, Майкудук... (Смеется). Жил на Востоке-1.

— Когда начали заниматься хоккеем? Почему решили выбрать именно этот вид спорта? Кто был Вашим первым наставником? У каких еще специалистов занимались?
— Во втором классе — где-то 7 лет мне было. У меня двоюродный дядя играл в хоккей — он мне всегда рассказывал, и я мечтал научиться кататься на коньках. Потом в один прекрасный день тренер Борис Петрович Курганов пришел к нам в класс — набирал 1978 год, и я записался в секцию. Потом Курганов отдал нас Владимиру Владимировичу Клекнеру — и этот тренер воспитал меня и вел меня до 18 лет, даже в Германии.

У вас тренер в «Сарыарке» работает — Дмитрий Главюк. Мы вместе играли в одной пятерке, до сих пор общаемся. Дмитрий Крамаренко — но он 1979 года, Андрей Гаврилин с нами играл, Павел Глотов — вот мы все в одной команде играли.

— Как Вы оказались в Германии?
— Раньше немцы уезжали же. Мы получили вызов как переселенцы. В январе или феврале получили вызов — а в апреле, вроде, 1994 года мы, 1978 год рождения, играли на турнире в Тольятти. Это был последний мой турнир. В 1993-м мы заняли 3 место в СНГ, а потом — 5-е, нас немножко засудили (Смеется). Мне предлагали в ЦСКА ехать с Дмитрием Главюком. Он как раз поехал — а у меня уже вызов в Германию, и поехал с родителями. Это было 2 августа — День десантника (Смеется). Все помню.

— Как складывалась Ваша хоккейная карьера на исторической родине?
— Очень сложно складывалась. Я не знал, куда обращаться — и обратился к Константину Константиновичу Беккеру, бывшему директор школы хоккея в Караганде, который уехал немного пораньше в Германию. Он связался со мной, и я приехал к нему. Был очень удивлен местным уровнем. Попал в команду — меня сразу приняли хорошо немцы. Меня ждали, мне купили форму. Я еще попал во вторую юниорскую лигу — и там был очень слабый уровень. Понимал, что не буду развиваться дальше — за матч забивал по 10 шайб. Папа мне давал 1 марку за гол, но я осознавал, что не развиваюсь дальше как игрок. Мне повезло, что я уже тренировался с первой командой в 16 лет, но не мог играть: у меня были немецкие документы, но тут еще есть игровой паспорт — как лицензия. Она была на 2 года — и нужно было это время играть в качестве иностранца. На тот момент в первой команде «Вильхельмсхафена», которая выступала во второй немецкой лиге, играли динамовцы Анатолий Антипов и Сергей Яшин. Яшин — олимпийский чемпион, чемпион Мира. Как иностранцу в 16 лет сложно было зацепиться... Я играл за юниоров, но тренировался всегда с первой командой. Немного сложный был период... Год я так провел: отыграл только 16 матчей, и как игрок я не развивался. В Германии сильных сборов нет, и я в первой команде взял штангу, гантели и летом сам пытался заниматься. Потом, наверное, надорвался — что-то не так сделал, и в ноябре я получил травму спины и год пропустил. Это был 1996 год. Потом потихоньку начал тренироваться: фитнес, плавал 4 раза в неделю, реабилитировался. Никто не мог найти причину, почему у меня схватило спину. Я ходил по многим профессорам, больницам — никто не мог понять... Постепенно натренировал спину — и она у меня прошла. Начал в четвертой лиге играть — и все дивизионы прошел. Потом в 21 год я попал в DEL — самый высший дивизион. В Берлине играл два года, в Кельне столько же — и с 2005 года отыграл за «Крефельд Пингвин», где сейчас работаю тренером, 9 лет. В 36 лет из-за того, что с тренером и руководством не поладили, мне пришлось поменять команду — и я ушел в «Изерлон Рустерс». Думал, еще год или максимум два поиграю, но получилось четыре отыграть. Меня хорошо приняли, мне улыбнулась фортуна — и я до 40 лет смог доиграть. Был договор, что я заканчиваю — и меня берут тренером молодежки. 2 года отработал — и получил предложение от первой команды «Кренфельда». Сейчас я ассистент главного тренера. Прошлый год был немножко сложный, тут все руководство поменялось — денег не было, выступили не очень. В этом году надеюсь, выступим лучше — у нас почти новая команда. Пришел еще тренер — Игорь Владимирович Захаркин, который работал в сборной России. Главный тренер — американец, а Захаркин и я — ассистенты. Я считаю, что у этого тренера можно многому научиться — у него большой опыт и достижения. Тесно с ним работаем — для меня это классно, потому что у него можно набраться опыта.

— Клуб существует за счет частных средств? У нас в Казахстане клубы бюджетные.
— Тут, в основном, частные. Большая фирма и один человек купили этот клуб. И все — за счет спонсорских денег существует. Бюджетных клубов тут нет — в основном, частные.

— Всю свою игровую карьеру Вы провели в немецком чемпионате. Поступали ли Вам когда-либо предложения из Казахстана?
— Поступали. Когда создавали КХЛ, со мной тогда связался Александр Высоцкий — и хотел меня забрать в Астану. Я уже согласился, но потом разговаривал с агентом, и что-то не сложилось. Правда, на тот момент у меня был действующий контракт на 3 года, хотя я бы решил эту проблему. Но — не знаю, там что-то не сложилось. Потом у меня были предложения и от «Северстали», и из ЦСКА, когда этот клуб еще не бился за чемпионство. Но у меня не было российского паспорта. Мне сказали, что если бы он был, то меня бы взяли, а как иностранца — нет.

— А в клуб из родного города не приглашали?
— В «Сарыарку» — да. У меня был контакт с Аргыном Зайруллаевичем, и он меня постоянно звал. Конечно, я благодарен, но судьба не сложилась. Я понимал, что нужно от семьи уезжать, но не готов был — здесь у меня все нормально было. Когда Аргын Зайруллаевич услышал, что я заканчиваю карьеру, звал меня вторым тренером, но я уже подписал контракт — и не мог его расторгнуть.

Если бы у меня не было действующего контракта... Я только подписал соглашение — и через неделю он мне позвонил. Я не мог сразу спрыгнуть. Сложилось, как сложилось. А так, — почему бы нет?.. Интересно было бы поработать в других лигах.

— Вы играли за сборную Германии. А не было предложений выступать за Казахстан?
— Не было никогда.

— А согласились бы, если б были?
— Я за Германию играл уже — и нужно было, вроде бы, 4 года не играть, чтобы выступать за другую сборную. Но если бы официально разрешили, то — да, с удовольствием. Это моя Родина, я там вырос, сделал первые шаги в хоккее, с удовольствием бы отблагодарил. Был Советский Союз, коммунизм, я рос в простой рабочей семье. Сейчас хоккей — дорогой вид спорта, по крайне мере, — здесь, в Европе. Думаю, в России тоже — не знаю, как в Казахстане. И вряд ли я был бы хоккеистом... А тогда все бесплатно было — всем государство обеспечивало, и из-за этого я только благодарен, что меня судьба связала с хоккеем. Я всю жизнь посвятил хоккею — это мое любимое дело. Вначале это как хобби, а затем судьба сделала так, что я в профессионалах играл — и до 40 лет выступал. Сейчас до сих пор в хоккее уже как тренер — я другого не умею (Смеется). Благодарен за это.

— В вашей команде играют Ваш сын и 18-летний голкипер Никита Квапп, сын бывшего вратаря карагандинского «Автомобилиста» Владимира Кваппа. Есть ли еще в команде игроки с казахстанскими корнями?
— В основном, — с российскими.

— Как думаете, если Вашему сыну или младшему Кваппу поступит предложение играть за сборную Казахстана, это будет им интересно?
— Не знаю даже... Это надо их спросить — за них не могу ответить. На данный момент они на сборах в составе сборной Германии U-20. Кваппа «Каролина Харикейнз» выбрала на драфте НХЛ. Его папа тоже из Караганды — тоже играл в Германии и тоже вратарем. Это сложный вопрос, потому что они уже здесь родились и менталитет не как у нас — больше немецкий. Сложный вопрос...

— Вообще, в немецких клубах, если поискать, можно найти хорошее пополнение для сборной Казахстана — игроков, рожденных в нашей стране, или детей выходцев отсюда?
— Когда я играл, было много ребят: Дмитрий Петцольд из Усть-Каменогорска, Дима Кочнев из Караганды, Александр Генце... И много еще ребят, которые прошли карагандинскую школу. Тех, кто уже здесь родились, сильно не знаю. Конечно, есть ребята, которые в Казахстане родились или имеют казахстанские корни. По мои данным, года два назад в сборной Германии U-18 было около 13 русскоговорящих или детей таких родителей. Летом я провожу лагеря для детей — 95% русскоязычные.

— Среди них и выходцы из Казахстана?
— Конечно. Много из Казахстана, из России. Много есть ребят, чьи родители именно из Казахстана. Много русских здесь играет в хоккей. Скоро в сборной Германии все русские будут (Смеется).

— Как готовится ваша команда к сезону?
— 15 июля мы собрались. Три дня команду тестировали, делали нормативы, проводили медицинское обследование — и вышли на лед. Мы тренируемся, как в России: 2 раза в день, и сухую тренировку проводим. Пока будем находиться в Крефельде до 10 августа, а потом полетим в Финляндию на две товарищеские игры. Затем возвращаемся, проведем товарищескую игру против «Дюссельдорфа» и 19-го числа уезжаем в Швейцарию на недельный турнир. После этого приезжаем обратно — и у нас игра против конкурента «Кельна». Дюссельдорф и Кельн рядом — и это дерби. 4 сентября играем с «Кельном», а 10-го числа начинается сезон. Пока тренируемся, готовимся, ребята пашут.

— Что можете сказать о выступлении сборной Казахстана на чемпионате Мира?
— Неплохо играли ребята. Видна была структура хоккея, хорошая тактика, дисциплинировано играли, результат был. Я расстроился, когда они норвежцам проиграли, и канадцы вышли в плей-офф. Было все в их руках, но, возможно подустали — наверное, тренерский штаб лучше знает. Или соперника недооценили — хотя, думаю, вряд ли, потому что это чемпионат Мира, и все знали, что надо выигрывать. Если бы выиграли у норвежцев, были бы вообще в шоколаде. Но немножко не дотянули.

— Многие наши болельщики против натурализации. А как Вы относитесь к этому? Нужна ли она сборной Казахстана?
— Например, в Германии тоже играли канадцы, но просто так паспорта не раздавали — или они играли 8 лет в Германии, или у них жена немка, и потом имели право играть за сборную. А так, чтобы дать паспорт хорошему игроку — я против этого, потому что забирают место у наших молодых ребят. Это мое мнение. Надо своих взращивать. Конечно, если он хочет жить там, оставаться — почему нет?.. Он хочет за Казахстан играть и казахский паспорт получил. А чтобы просто для усиления... Я не знаю. Надо своих воспитывать.

— «Барыс» является базовым клубом сборной Казахстана. Как считаете, правильный ли это принцип формирование национальной команды?
— Сложно сказать. Просто «Барыс» играет в КХЛ — и на высоком уровне. Понятно, что ребята из сборной Казахстана должны играть на высоком уровне. Если бы больше команд выступало в КХЛ, например, еще Караганда, то тогда надо распределять игроков. Сейчас сложно судить, потому что они в КХЛ играют — а другие выступают ниже.

— В текущее межсезонье из «Барыса» ушло 15 хоккеистов. Очевидно, что команда перестраивается. На Ваш взгляд, чего можно ожидать от нее в новом сезоне КХЛ?
— Честно, — не наблюдал за «Барысом», но когда 15 человек меняются, наверное, менеджмент и тренеры знают, кого они подбирают. Но ты всегда находишься в неопределенности, потому что обычно меняются 5-6 человек — и это уже сложно, костяк должен оставаться всегда. У нас тоже много поменялось игроков — понятно, что нужно сначала команду и коллектив создать, чтобы друг друга хорошо понимали. Именно команду создать — и в раздевалке, и на льду, чтобы игроки бились за этот клуб. Когда много новых приходят — это большая работа.

— Чем занимаются сейчас Ваши братья?
— Виталя Бланк в нескольких лигах играл. Сейчас у него семья — двое детей, живет в Ростоке. Выучился на механика протезно-ортопедических изделий. С хоккеем не связан вообще. Захар выучился на массажиста и физиотерапевта. Тоже работает, недавно закончил учебу. Пока с хоккеем тоже не связан.

— Планируете ли посетить родную страну?
— Да. У меня там друзья есть, тетя и дядя остались, а так, — больше никого нет. Обязательно хотел бы еще один раз съездить. Моя бабушка умерла 4 года назад, — хотел ее и дедушки могилы посетить. Кстати, хотели командой «Юность-78» встретиться, но по разным причинам не получилось. В прошлом году из-за коронавируса не смогли встретиться. Я думаю, что получится, когда пандемия разойдется. По крайней мере, я собирался.