Брат за братом

— Моя семья была выслана из Чечни сначала под Караганду. Отец был водителем большегрузных автомобилей, а мама Малика — штукатуром-маляром. Затем они перебрались в Джамбул, где 10 октября 1959 года я и родился. У меня есть ещё старшие брат и сестра, так что я — младший, признаюсь, из-за этого немного избалованный. В футбол играли у нас в химпосёлке, где мы жили, все пацаны. Затем мама от работы получила новую квартиру в районе, который назывался Черёмушки. Сосед дядя Яша вспоминал, что от меня всегда было много шума — вначале в подъезде звонко стучал мяч, а потом бежал я. Хотя, конечно, я был «прицепом» старшего брата. Мы играли дом против дома, а куда деть младшего, вот и ставили меня, по большей части в защиту, ведь играли ребята намного старше.

Про кнут и пряник

— В 11 лет мы с друзьями пошли записываться в ДЮСШ по футболу, однако нас не приняли, сказав, что набор окончен. А затем на первенстве города команда нашей средней школы, которую тренировал старший брат Антона Шоха Александр, выступила совсем неплохо, заняв третье место. А конкуренция в Джамбуле была, поверьте, очень серьёзная! И когда мы себя неплохо показали на этих соревнованиях, то ко мне подошли тренеры из той самой спортшколы, пригласив заниматься в ней. Школа, директором которой работал Евгений Петрович Ротт, была замечательная. Большое количество знаменитых футболистов воспитал коллектив тренеров и педагогов. Назову только Байшакова, Талгаева и Огая... Моим первым тренером был Александр Сергеевич Рекашов, который мне очень многое дал. Да все тренеры относились к нам по-особенному, со всей душой. Хотя, когда мы вытворяли что-то, хулиганили, то могли получить от наставников и кедом пониже спины. Но при всём при этом они не унижали нашего человеческого достоинства, относились по-отечески. Даже когда я выступал уже за «Кайрат», следили за мной и старались давать советы, к которым я прислушивался.

Отобрать мяч у Масудова было непросто 

Вот эту тренерскую политику «кнута и пряника» я тогда уже постигал, что, безусловно, мне в жизни пригодилось. Вообще система подготовки в то время была выстроена грамотно. Ежедневные тренировки проходили очень интересно, а по выходным мы выступали на первенстве города. Отбор и конкуренция были серьёзными, ведь не было тогда компьютеров, все мальчишки пропадали на улицах и, конечно, играли в футбол. И хотя не хватало хороших полей даже у нас на юге, в Джамбуле, но было большое желание заниматься и играть. Так что думающих и техничных футболистов в нашем городе воспитано немало.

На любимом коньке

— Техника — конёк Вахида Масудова. Это наработано или божий дар?
— Всё же, наверное, дар свыше, хотя работать надо было постоянно и помногу. Мягкость обращения с мячом у меня была врождённой, однако для лучшей координации я ходил и самостоятельно занимался акробатикой. Да в свободное время просто на турнике крутился-вертелся, некуда было энергию девать!

— На детские соревнования выезжали?
— Регулярно выступали в самом массовом в Советском Союзе турнире «Кожаный мяч». Помню, играли во Львове и Ташкенте, попадали в десятку лучших команд.

Дебютный матч как в тумане

— А когда у вас в голове появилась мысль о том, что футбол — это серьёзно, что он может стать делом всей жизни?
— Скажу, что к талантам тренерам надо относиться бережно, дать возможность парню раскрыться. Я, уже работая с профессиональными клубами, это понял, что кто-то выстреливает в 17-18 лет, а кто-то раскроется в 22, зато станет подлинным лидером. У меня понимание того, что футбол может стать достойным в жизни занятием пришло лет в 15-16, когда мы сыграли с джамбульским «Химиком». Футболистов этой команды мы всех знали и чуть ли не боготворили. А матч мы провели с такими желанием и азартом, что сыграли вничью 3:3. После этого я стал задумываться о будущем всерьёз. Те же Байшаков и Талгаев к тому времени уже играли в «Кайрате» и были для нас примером. Но в нашей семье мнение отца играло особенную роль. Папа болел, кстати, за тбилисское «Динамо», может, по зову крови ему эта команда была ближе, а может, их техничная игра восхищала. Так вот, в 15 лет соблазнов вокруг подростка множество, хочется попробовать всё, в том числе и запретный плод Отец со мной провёл мужской разговор о жизненном пути, и мы остановились на футболе. Он затем внимательно и пристально следил за моими играми, по возможности старался не пропускать ни одного матча. Не хотелось ему краснеть за сына, потому держал меня в ежовых рукавицах, наверное, даже жестковато. А мы видели, что ребята из нашей спортшколы, выступая в «Химике», живут неплохо — одеты, обуты и не только. Так что, когда меня в 16 лет пригласили в команду, выступавшую во второй лиге чемпионата СССР, то был по-настоящему счастлив. А в нашей школе существовала полезная практика. Тренеры возили нас на соревнования с ребятами, которые по возрасту были старше на два года. Давали нам, так сказать, понюхать пороха. Так что в какой-то мере к игре за взрослую команду я был уже готов. Хотя первый матч весной 1977 года, когда главный тренер Евгений Иванович Кузнецов выпустил меня на замену прошёл как во сне или тумане. Помню, как старался и носился по полю, как угорелый, но вот получал ли мяч — уже и не вспомню (улыбается). А партнёры какие у меня какие были! Володя Шинкарук и Александр Мироненко, Фирутдин Султанов и Володя Терещенко — их звали в московский «Спартак» и донецкий «Шахтёр». Через год меня пригласили в команду Хорезм" (Ханки). В колхозе-миллионере очень любили футбол и создали для игроков отличные условия. Там выступали футболисты, прошедшие школу ташкентского «Пахтакора» Александр Иванков и Виктор Соколов.

— В Узбекистан заманили деньгами?
— Нет, в 17 лет я об этом и не думал! Пригласил тренер Сергей Доценко, выступавший за киевское «Динамо». У меня было огромное желание играть. А порекомендовал меня наш земляк, уже выступавший за «Хорезм», Христофор Каскиниди. Тогда ведь была одна страна — СССР, и везде мы чувствовали себя, как дома. Так что на матче в Джамбуле меня не освистали. Зато я прошёл хорошую игровую школу. После первого круга мы шли в девятой зоне, в которой выступало 20 команд из Средней Азии и Казахстана, на втором месте. Потом, правда, почему-то скатились в турнирной таблице, но в десятке закончили.

До «Кайрата» служил в армии

— Осенью 1978 года, приехав в отпуск домой, получил повестку из военкомата. Пришла пора служить в Советской армии. Но тогда существовали специальные команды, в одну из которых — «Орбиту» в городе Кзыл-Орде, я и попал. Потом клуб переименовали в «Мелиоратор», в нём я и отыграл сезон. А затем последовало приглашение в алматинский «Кайрат». Хотя на всесоюзном турнире «Переправа», в котором играли сборные республик СССР из футболистов до 20 лет, мною заинтересовались и селекционеры ленинградского «Зенита». Но у меня, солдата срочной службы, уже был вызов в главную команду нашей республики — «Кайрат». Главным тренером тогда работал Игорь Семёнович Волчок. Этот специалист собрал всю талантливую молодёжь Казахстана. Вместе со мной пришли Евстафий Пехлеваниди и Александр Борисов. Когда Волчок после двух сезонов работы в Алма-Ате, уезжал, то сказал спортивным руководителям Казахстана: «Я создал вам команду и на перспективу. При правильном отношении к ней, она будет хорошо играть — 7-8 лет!»

«Кайрат» перед началом сезона 1980 года. Вахид Масудов стоит третий слева 

Бился как о скалу

— Дебют в основном составе «Кайрата» вспомните.
— В Тбилиси против «Динамо» во втором тайме меня выпустили на замену с заданием персонально сыграть против Манучара Мачаидзе. Бился я о него, как о скалу. Он тогда мне «монстром» показался — ноги здоровенные! После матча я был весь в синяках. Но тогда, чтобы не потерять место в основном составе, на подобного рода мелочи и внимания не обращали. Даже если повреждение посерьёзней было, тайком ходили к врачам и массажистам, просили что-то сделать, а тренерам не говорить. Конкуренция в полузащите была — будь здоров! Валерий Гладилин и Курбан Бердыев, Владимир Никитенко и Сергей Ледовских, Фанас Салимов и Антон Шох, чуть позже Сергей Волгин присоединился. Так что если из строя выбыл, то минимум на месяц место в основе потерял. Но при этом отношения были тёплые, поддерживали друг друга.

За драку — в ссылку

— А оценку тренеров за дебютный матч помните?
— Главный ничего не сказал, потому что проиграли мы, по-моему, с крупным счётом 0:3, а помощники подошли и поддержали — давай, продолжай в том же духе. Но после первого круга «Кайрат» поехал на сбор на Иссык-Куль, а меня отправили в Кызыл-Орду.

— Что случилось?
— Молодой был, горячий... (Пауза). В общем, подрался я. На тренировке получился жёсткий стык, слово за слово и сцепились. Тренер Владимир Котляров посчитал зачинщиком драки меня, а ребята все видели, что это не так. Обидела меня тогда несправедливость, вспылил я. Ну, и в воспитательных целях на месяц меня отправили в Кзыл-Орду. Сейчас, с высоты прожитых лет, понимаю, что, наверное, та мера была правильная.

— А с кем подрались?
— Нет, не скажу, и не пытайте даже (смеётся). Зачем ворошить прошлое? Тем более, что с этим человеком у нас прекрасные отношения. Тогда же я в пылу страстей даже написал заявление об уходе из «Кайрата», но наставили меня на путь истинный.

Продолжение следует...