Поступал пять раз. Не поступил

С Сеильдой Икрамовичем мы встретились в паузе между его поездками в Караганду. Там глава детско-юношеского департамента при Федерации футбола Казахстана участвовал в открытии и закрытии финального турнира «Былгары доп» – аналога союзного «Кожаного мяча».

– Я сам свои первые футбольные шаги делал в «Кожаном мяче» в родном Джамбуле, – говорит Сеильда Байшаков. – Да и многие звезды советского футбола прошли эту школу. Поэтому очень важно, что подобный турнир возрожден в Казахстане.

– Путь от дворового футбола до сборной СССР был тернистым?

– Для начала нужно было выдержать конкурс в Джамбулскую дет-ско-юношескую спортивную школу. Я пять (!) раз пытался пройти отбор, но так и не сумел. Повезло, что мой одноклассник уговорил тренера взять меня. По окончании ДЮСШ сразу в команду мастеров не попал – два года отыграл за «Кайрат-Джамбулсельстрой» на первенстве области. Только после этого меня пригласили в джамбулский «Энергетик», игравший во второй лиге чемпионата СССР.

Нас начали провоцировать, бить исподтишка

– Однако уже через год вы были основным защитником алма-атинского «Кайрата»…

– Действительно, это очень редкий случай, когда молодой футболист, минуя дубль, попадает в основной состав команды высшей лиги. Мне повезло. Место центрального защитника в «Кайрате» оказалось вакантным, после того как завершил карьеру Анатолий Федотов, а Борис Ищенко уехал в Чимкент. Старший тренер Виктор Георгиевич Корольков еще на сборах перед сезоном-71 начал пробовать меня в основной состав. После этого 11 лет я отыграл в «Кайрате» на позиции переднего центрального защитника.

– За свою долгую карьеру вы удалялись с поля только один раз…

– Да, случилось это в игре с пермской «Звездой». Красную карточку мне показали за грубую игру.

– Грубить в том эпизоде было обязательно?

– Там вот какая предыстория была. В 1975 году мы завершали сезон домашним матчем со «Звездой». Игра турнирного значения не имела – мы занимали четвертое место в первой лиге и в «вышку» не попадали. «Звезду» же от вылета во вторую лигу спасала только победа. Пермяки попытались «купить» у нас эту игру… В самом начале матча забил гол, мы победили со счетом 5:0, но нажили себе врага. «Звезда» каким-то образом осталась в первой лиге и на следующий год решила нам отомстить. В Перми с первых минут нас начали провоцировать, бить исподтишка, плеваться. В один из моментов я не выдержал и грубо ответил. Меня удалили с поля. В команде провели собрание, на котором осудили действия своего капитана. Протокол собрания отправили в Москву.

«Арарату» забил с центра поля

– Вы не только успешно играли у своих ворот, но забивали и в чужие…

– В высшей лиге я забил семь мячей. По-моему, из защитников только Вадим Степанов играл в «Кайрате» результативнее. Самые запоминающиеся голы забил в ворота «Арарата». В 1979 году при счете 0:0 на последних минутах матча после подачи углового высоко выпрыгнул и головой аккуратно пробил в «девятку». Тот гол стал одним из самых красивых в чемпионате.

Годом ранее я забил «Арарату» почти с центра поля. Со штрафного, метров с 45, пробил по воротам. Голкипер «Арарата», видимо, не ожидал такой наглости. Капитан ереванцев Хорен Оганесян потом сокрушался: «Как можно с такого расстояния бить со штрафного по воротам?» Тогда мы победили со счетом 2:0, а в составе «Арарата» играл армянский голкипер, выступавший в ведущих футбольных клубах США.

Игру великих Пеле и Гарринчи видел живьем

– За первую сборную СССР вы сыграли два официальных матча в 1977 году…

– Нельзя сказать, что в нее я попал случайно. Первый вызов, еще в юношескую сборную, мне поступил в 1967 году. По итогам чемпионата СССР-1971 я был назван лучшим дебютантом в высшей лиге. На следующий год меня позвали в молодежную сборную на отборочный турнир чемпионата Европы. А после сезона-72 была создана сборная клубов СССР, которая отправилась в коммерческую поездку по странам Центральной и Южной Америки. От «Кайрата» в нее попал только я. В Мексике и Бразилии пришлось выступать в страшную жару, а в Эквадоре и Боливии – в условиях высокогорья. Ближе к Новому году, когда прошло уже почти два месяца нашего турне, ребята взмолились и попросились домой. Пришлось отменить поездку в Аргентину и Уругвай.

В Бразилии посчастливилось побывать на «Маракане» на проводах Гарринчи. 200 тысяч зрителей пришли на матч сборной Бразилии с командой звезд. Я живьем увидел игру великих Пеле, Гарринчи…

В Америке – перестрелки. В Африке – львы

– Южная Америка подтвердила репутацию неспокойного региона?

– В Колумбии пугали нас наркобизнесом. В Боливии слышали на улицах выстрелы. Домой приезжаем, читаем прессу – в Боливии произошел очередной переворот.

– Но самые экзотические заграничные поездки были у вас в составе «Кайрата»…

– Если московские клубы после сезона ездили в европейские страны, то нас отправляли в Африку и Азию. В Мозамбике нас возили на сафари, мы вживую видели диких львов, слонов. Если в Болгарии или ГДР на наши матчи приходили сто зрителей, то в Африке, Лаосе, Вьетнаме за 3–4 часа до матча собирался полный стадион.

– Вернемся к официальным матчам за сборную СССР…

– Меня в первоначальном списке не было, я присоединился к сборной только за неделю до отборочной встречи чемпионата мира с Венгрией в Будапеште. Еще через десять дней мы провели матч с Грецией в Салониках. Мне «с листа» пришлось играть в двух гостевых матчах, где повышенные требования предъявляются именно к защитникам. Хотя мы уступили в обоих матчах, к моей игре особых претензий у тренеров не было.

Ташкент звал дважды

– Вам, как игроку сборной Союза и капитану «Кайрата», наверняка поступали предложения от других команд…

– Нет, нечасто. Я был ключевым игроком «Кайрата», и все понимали, что алма-атинская команда меня не отдаст. В начале 70-х, когда мы с Олегом Долматовым проходили службу во внутренних войсках, на нас пришел наряд из Москвы о переводе в столичное «Динамо». Вмешалось партийное руководство республики, уговорившее Москву оставить в «Кайрате» хотя бы Байшакова. Все-таки свой, казах. В то время в команде были только двое игроков основного состава коренной национальности – я да вратарь Куралбек Ордабаев.

Дважды звали в «Пахтакор». В первый раз, когда в 1979 году ташкентская команда разбилась в авиакатастрофе и каждый клуб по просьбе Федерации футбола Узбекистана делегировал в «Пахтакор» своих футболистов. Но наше руководство меня не отпустило. Через два года «Пахтакор» снова на меня вышел, но я уже сам не захотел менять команду.