Казалось: если этот тренер будет готовить команду с предсезонных сборов, то в нынешнем чемпионате Казахстана специалист добьется с ней более высокого, чем годом ранее, результата. К сожалению болельщиков горняцкого коллектива, этим надеждам не суждено было сбыться: карагандинская дружина после четырнадцати туров замыкает турнирную таблицу КПЛ-2017. В итоге после крупного поражения в Астане от хозяев со счетом 1:4 Алексей Еременко покинул команду.

Узнать, почему же не получилось создать боеспособный коллектив в Караганде, корреспондент республиканского интернет-портала Sports.kz решил у самого специалиста.

— Алексей Борисович, с какими чувствами покинули «Шахтер»?
— Прежде всего, как у тренера, неудовлетворенность у меня, конечно, есть. Обидно покидать Казахстан с тяжелым сердцем. Тяжело прощаться с такой хорошей командой... В душе мне тяжело об этом говорить, но все футболисты, с кем я работал, со мной были всегда. То есть, мы были сплоченным коллективом, и игроки понимали, старались выполнить мои требования. Но я понимаю, что это жизнь тренера, — не всегда происходит то, что задумал. Риск в нашей работе всегда присутствует, здесь надо быть готовым ко всему.

— Какую оценку поставили бы сами себе за работу в Караганде?
— Если смотреть на результат, то, конечно, — неудовлетворительную. А если говорить по работе, которая была проделана, — могу сказать, что я отдавался полностью. Своим подопечным внушал, чтобы они верили в себя, и я видел, что они старались выполнить мои требования как тренера. Что в играх, что на тренировках всегда делал так, чтобы у игроков был командный дух, и, выходя на поле, они играли, — не отбивались, а старались показывать тот футбол, который более зрелищен.

— Официальная версия произошедшего — Вы сами подали в отставку. Как все было на самом деле?
— Все произошло по обоюдному согласию. Встретились с руководством, между собой мы нашли взаимопонимание, — и моя отставка прошла, как и писалось, до этого в СМИ. То есть, я сам подал в отставку.

— Отставка после поражения на выезде от чемпиона страны несколько нелогична — Вы не находите?
— Здесь я отвечу так: в казахстанском футболе очень мало логики. До этого я работал в Европе, и многого из того, что здесь есть, я просто не понимаю. Прежде всего, я тренер, и знаю, как должны строиться отношения между командой и руководством, — но здесь намного все иначе.

— Этой зимой «Шахтер» провел полноценную подготовку к новому сезону под Вашим руководством. Почему же команда так ужасно стартовала в чемпионате?
— Прежде всего, на вопрос об ужасном старте повлияли, в первую очередь, травмы ведущих игроков команды. Василевич, Садовничий, Стоянович — это те игроки, кого наигрывал на сборах, и их отсутствие, конечно, нарушило сыгранность, которой я хотел добиться. Все свои навыки как тренера я использовал для создания хорошей команды, но получилось то, что получилось. У меня не было 25 равноценных игроков, чтобы я мог спокойно заменить выбывших.

— В одном из интервью Вы говорили, что в феврале нужно было в срочном порядке подписывать того же Аллегриа. Чем была оправдана такая спешка? Ведь трансферное окно было открыто до начала апреля.
— Этого игрока я увидел на сборах, и по всем параметрам как нападающий он «Шахтеру» подходил. На тот момент игроки атакующего плана, которые у нас имелись, Таттыбаев и Тажимбетов, были более однотипными, так скажем, — таранного типа. Аллегриа же на сборах отличался своей скоростью, и он себя показал как очень нужный игрок, нападающий в моей тактической схеме тренера. Понимаете, бывает так, что игрок на сборах выглядит очень хорошо, — а в чемпионате его игра становиться хуже. Но по его стараниям, — что в играх, что на тренировках, — Аллегриа полностью себя отдавал во благо команды.

— Какова вообще была Ваша роль в трансферной политике клуба в межсезонье? Кто выбирал игроков для просмотра, и за кем было последнее слово, — подписывать ли с футболистом контракт или нет?
— В выборе игроков решающее слово было только за мной. У меня на сборах имелась своя агентурная сеть, также агенты по игрокам работали и здесь. Всех игроков я просматривал лично, смотрел, как игрок переносит физические нагрузки, как общается в команде с другими футболистами. Выбор у меня имелся в определенных рамках, и позволить игрока, которого прямо хотел видеть в коллективе, я не всегда мог. Работа тренера по выбору футболистов всегда связана с риском, не всегда можешь предугадать, что, вот, — этот игрок вольется в коллектив с пользой.

— Можете сейчас сказать, что приобретение кого-то из новобранцев зимой было ошибкой?
— Ваш вопрос направлен опять насчет приобретения Аллегриа, прежде всего. Ну, опять же, скажу: все игроки, которых я пригласил играть, проявляли все свои возможности для достижения результата. Другой момент, что не у всех получилось сыграть так, как они могли бы, — здесь, возможно, присутствует и моя ошибка как тренера.

— На Ваш взгляд, «Шахтер» занимает сейчас свое место в турнирной таблице КПЛ? Если — нет, какое же тогда — его?
— По той игре, которую мы показывали, «Шахтер», на мой взгляд, должен быть, как минимум, в середине турнирной таблицы в чемпионате.

— Главный тренер команды сильнейшего дивизиона нашего чемпионата — совсем не то же, что и финского? В чем разница?
— Прежде всего, отличается менталитет людей. В Финляндии, где уже двадцать пять лет проживаю, люди все добрые, проявляют большое уважение друг к другу. Например, с президентом не то, что города, а самой страны Финляндии если получалось встретиться, я мог подойти к нему и поздороваться, при этом друг у друга мы всегда поинтересуемся, как идут дела. При этом я являюсь не каким-нибудь начальником, а просто тренером футбольной команды. В Караганде же когда на прием к акиму пришел, у меня при входе изъяли мой сотовый телефон. Мне кажется, разница, прежде всего, — в культуре людей. Ну, и много чего еще различного — это состояние футбольных клубов: если в Финляндии они частные, то здесь все зависит от акима области, так как он и выделяет финансы на содержание клуба.

— Не считаете ли время работы в Казахстане потраченным для себя впустую?
— Нет, потерянным время, проведенное в Казахстане, я не считаю. Здесь получается наоборот: как будто я проснулся после долгой спячки. Понимаете, в Финляндии все идет размеренно, а здесь я приобрел колоссальный опыт для тренера. Всем сильно благодарен, и даже отрицательный результат пойдет мне только в копилку для тренерского опыта.

— Чему Вас научил казахстанский отрезок Вашей профессиональной тренерской карьеры?
— Прежде всего, он научил меня быть более внимательным к окружающим тебя людям. Во многих моментах здесь люди улыбаются, глядя тебе в глаза, — а потом делают разные гадости. Также я понял: мне, как тренеру, надо быть более требовательным — не столько к игрокам, сколько к людям, что вокруг команды.

— Как думаете, у Андрея Финонченко получится быть хорошим тренером?
— Андрей приехал на первый сбор как игрок. В дальнейшем мы с ним пришли к взаимопониманию, чтобы он попробовал себя в работе тренером. Я ему всегда советовал, чтоб те идеи, которые он видит как тренер, смог донести до игроков, и чтобы они исполнили правильно его мысли на поле. Как получится у Финонченко в тренерской карьере — не знаю, но все задатки, чтобы она была успешной, у него есть. По общению с Андреем я могу сказать, что это умный человек, и желаю ему только удачи.