Руководитель «Кайрата» Кайрат Боранбаев рассказал обозревателю «СЭ» Игорю Рабинеру рассказал о начале становления алматинского футбольного клуба, шансах на чемпионство и претензиях к руководству федерации футбола Казахстана.

— Вас зовут Кайрат, и вы — председатель наблюдательного совета и фактический владелец «Кайрата». Судьба?
— (Смеется.) Надо у мамы спросить, почему родители меня так назвали. Может, одна из причин и связана с футболом. Хотя родился не в Алма-Ате — поехал туда уже студентом. С тех пор живу в ней и очень ее люблю.

Что же касается такого совпадения, то, когда встречаюсь с футбольными функционерами за рубежом и называю свое имя, они подозрительно на меня смотрят. Наверное, думают, что я клуб своим именем назвал. Сразу говорю им, что «Кайрат» появился в 1954 году, а я родился на много лет позже. Признаться, в молодости никогда не ассоциировал свое имя с футбольным клубом. Но, видимо, есть какое-то предназначение.

Я работал в нефтегазовой отрасли, и одним из акционеров нашей компании был «Газпром». Учитывая, сколько внимания в нем уделяется здоровому образу жизни и спорту, мы не могли оставаться в стороне. Наша компания «КазРосГаз» находилась в Алма-Ате, и тогдашний мэр города Ахметжан Есимов (является руководителем выставки «Экспо», которая у нас пройдет в 2017 году в Астане) начал возрождать «Кайрат». Клуб тогда играл в Первой лиге, а мы первые два года были просто спонсорами. У мэра Алма-Аты физически не хватало времени заниматься «Кайратом», хотя он внес большой вклад в его становление. Мы договорились что 70% акций города купит «КазРосГаз», а 30% осталось в собственности города.

— В позапрошлом году вы ушли с поста гендиректора «КазРосГаза». Как решился вопрос с собственностью клуба?
— В прошлом году в системе «КазРосГаза» было принято решение, что все непрофильные активы должны быть проданы. Футбольный клуб попал под этот закон, и 70% акций «Кайрата», принадлежавших компании, приобрели связанные со мной структуры. С «КазРосГазом» же остался спонсорский контракт. На сегодня «Кайрат» — единственный в Казахстане частный футбольный клуб. Почти все клубы в стране — бюджетные, у нас же со времен «КазРосГаза» деньги из бюджета не выделялись.

Как-то так складывается, что клубы, получающие деньги от государства, не развивают свои инфраструктуры, в том числе детско-юношеские. Почти все деньги у них уходят на содержание первой команды, а о будущем мало кто думает. У нас же совершенно другая философия.

Когда мы пришли в «Кайрат», кроме эмблемы и сгоревшей базы на улице Каблукова, к тому же еще и заложенной в банке, у него не было ничего. Нам пришлось выкупить у банка базу, мы ее полностью перестроили и отдали для наших детей от 7 до 13 лет. Раньше там было одно поле, теперь — четыре. И базы для детей у нас сейчас четыре. Построили школу-интернат для ребят от 14 до 19 лет и основную базу для первой и второй команд. За три года мы построили 17 полей, включая два полноценных крытых манежа и три натуральных поля с подогревом. Это было главной частью стратегии развития «Кайрата» на первые три года после нашего прихода.

— Чемпионом Казахстана «Кайрат» в последний раз был в 2004 году. Сейчас шансов уже тоже почти нет?
— «Астане» в трех матчах надо набрать четыре очка. Не думаю, что команда с большим турнирным опытом упустит титул. Но мы будем играть до конца. Уважаем «Астану», находимся в хороших отношениях с ее руководством, но на поле выигрывает кто-то один. Наш соперник играет в Лиге Европы, а в прошлом году попал в групповой этап Лиги чемпионов и не проиграл дома ни одного матча, в том числе «Атлетико». Для Казахстана это большой успех.

Однако для нас важны не какие-то быстрые результаты первой команды, а общий поступательный процесс развития «Кайрата» — от детей до взрослых. Поэтому у нас три года был спортивным директором и отвечал за весь молодежный футбол голландец Патрик фон Лиувен, который семь лет работал в донецком «Шахтере». Два его соотечественника проводили занятия с нашими детскими тренерами. Очень важна и инфраструктура, в которой нам осталось довести до ума только одно — построить стадион для первой команды.

— Слышал, что у «Кайрата» есть серьезные претензии к руководству федерации футбола Казахстана.
— Я — член исполкома федерации, но при нынешнем руководстве был только на первом его заседании. На нем мне стало ясно, что к власти в футболе пришли люди, которые не хотят его развивать, и их деятельность — насмешка над нашим футболом. На примере того же «Кайрата» можно увидеть, сколько всего можно при желании в наших условиях построить. В федерации же, кроме популистских заявлений, не происходит ничего, более того, в развитии футбола в Казахстане мы откатились назад.

Если в России после матча «Зенит» — «Спартак» в отставку уходит руководитель судейского корпуса страны Валентин Иванов, то это означает, что человек правильно воспринимает ответственность за такую работу. У нас же ничего подобного нет, а президент федерации (Ерлан Кожагапанов. — Прим. И. Р.) не объединил все футбольные силы страны, а напротив, их раздробил. Раньше футбол страны шел на подъем, теперь этого сказать нельзя.

— Вы — глава Паралимпийского комитета Казахстана. Как относитесь к дисквалификации сборной России на Паралимпиаде в Рио? И не задумывались ли о такой же акции, какую провели на церемонии открытия ваши белорусские коллеги, развернувшие российский флаг?
— Конечно, отношусь негативно. Мы высказали свою позицию в Рио во время встречи с руководителем Международного паралимпийского комитета Филипом Крэйвеном. Понимаем, что предвзятое отношение к российской сборной связано с политикой. Безусловно, отстраняйте пойманных за употребление допинга спортсменов. Но при чем тут остальные, тем более — люди с ограниченными возможностями, которых и так обидела судьба? За что они, мужественные и сильные люди, должны еще страдать?

Когда все это случилось, я позвонил руководителю Паралимпийского движения России Владимиру Лукину и высказал ему свою полную поддержку невинно пострадавшим спортсменам. Я был на церемонии открытия, и мы стоя аплодировали поступку белорусов. Впрочем, думаю, что такими акциями по сути дела ничего не добьешься, и более эффективно — проводить работу, чтобы подобное отстранение больше никогда не повторилось.