Главный тренер «Актобе» Владимир Муханов в интервью «Эврике» ответил на вопросы о прошедшем сезоне Казахстанской Премьер-Лиги, пишет Sports.kz.

— Владимир Васильевич, вы в очередной раз вернулись в «Актобе». Говорят, что в одну реку нельзя войти дважды. Вы же вошли в третий раз. Как это получилось?
— Если быть до конца откровенным, то я вообще ничего не ждал. Ни приглашения, ничего. Сказать, что меня пробирал зуд от того, что я не работаю — такого не было. Наверное, всё решил звонок. Он был настолько неожиданным. Я решения принимаю быстро. Кстати, и футболистов заставляю делать это же на поле. Если бы это был какой-то другой клуб, думаю, что никак бы не отреагировал. Позвонил Игорь Кистер, сказал, что команде тяжело. Я собрал вещи и на следующий день вылетел. Что было внутри? Наверное, желание побыстрее добраться к месту событий и разобраться, что там происходит. Вот и всё.

— А поговорка эта не пугала? Ну, раз так говорит народная мудрость, то не стоит?
— Абсолютно нет. Никогда. Я отношусь к этому философски. Господь так расставил карты, значит, надо слушаться его. Я внутренне принимаю решения. Мгновенно. Позвонили — я поехал.

— Для чего это вам на данном этапе жизни? Что для вас тренерская работа?
— Дело в том, что это моё любимое дело. Это первое. А второе — клуб. Это мой клуб. Любимый. Которому трудно. И во второй раз я уже приезжаю сюда в ситуации, которую можно, образно говоря, сравнить с шахматным понятием цугцванг. Именно поэтому. Всё остальное — за пределами. Ни о каких финансах, ни о чём другом не думал. Даже в голове не держал.

— Слухи иль не слухи о подписании контракта и ваших требованиях? Писали, что вы требовали себе четырёх помощников, например, ставили заоблачные финансовые запросы...
— Я даже комментировать это не хочу. Всё налицо. Где мои четыре помощника, которых я требовал? Финансовые вопросы более чем скромные. Гораздо ниже тех условий, когда я трижды приводил команду к чемпионству. Я не читаю таких людей. Это ж больные люди. Пусть занимаются своим делом, а я буду заниматься своим.

— Как ваша семья отнеслась к тому, что вы в очередной раз уехали?
— Честно скажу, ни с кем не советовался. Наверное, впервые в жизни. Потому что жена — близкий друг, дети тоже имеют на меня влияние. Но в этот момент я не советовался ни с кем. Взял чемодан и уехал. А дальше они уже комментировали. Были разные мнения. Одни говорили: молодец! Как моя старшая сестра, которая вот недавно умерла и меня не дождалась. Другие, наоборот, говорили: зачем тебе это надо, поживи спокойно для себя и т. д. Ну, по крайней мере, ссор между нами не было. Значит, вольно-невольно приняли моё решение.

— Приехали вы сюда и что увидели здесь? Увидели команду и после этого приняли решение подписать контракт?
— На кубок съездил в Кызылорду и тогда воочию посмотрел команду. Зрелище, конечно, было не из красочных. Зрелище было угнетающим. Не было ни единого целого. Ни в раздевалке, ни на поле. Не было команды. Были отдельные люди, которые хотели мне показать, что они вообще здесь незаменимые. Чуть ли не с такими мыслями в голове: я вот — бог, а остальные вообще непонятно кто. Некоторые тянули одеяло только на себя. Довольно тяжёлое было впечатление. Но раз решение принял, надо было идти до конца. Ещё раз повторяю: одна из тяжелейших ситуаций, которая была в моей карьере. Единственное, что обнадёживало — команда была под опекой Руслана Геннадьевича Хамбарова, и это, конечно, огромный плюс. Он на самом деле искренне болеет за всё и пытается делать всё возможное и невозможное.

Тем не менее, надо было команду, как говорится, ставить в стойло, объяснять, кто есть кто и налаживать отношения внутри коллектива. И, естественно, параллельно работать на поле, чтобы какие-то тактические варианты отработать.

— Прошло почти три месяца. Что получилось и что не получилось сделать за это время?
— А всё получилось из того, что планировали. Я пришёл, и были такие разговоры, что, мол, надо результат, надо результат. Я говорил: вы очнитесь! Мы сегодня на грани вылета. Команда должна получить устойчивое состояние. А что это такое? Во-первых, все в команде должны быть заинтересованы, должны понять, что мы — «Актобе». Мы должны за это играть. И второе: футболисты должны были между собой начать коммуникабельно взаимодействовать. Что на поле, что вне его. Когда я пришёл, они больше двух пасов не могли между собой сделать, а пас — это язык футбола.

Я не упираюсь в последнюю игру. Конечно же, мы очень хотели выиграть. Я извинился перед болельщиками и перед всеми. Я мог бы поставить автобус и сыграть вничью, минимально выиграть, либо так же проиграть. Но я этого не сделал. Потому что люди горели, они хотели отблагодарить своих болельщиков. Но не получилось. Так бывает в этой жизни.

Но в остальном то, что задумывалось, тренерский штаб сделал. Мы создали плацдарм, после которого нужно идти только вверх. С шестого ты не будешь ставить задачу идти на седьмое! Отступление невозможно. Мы подготовили определённую почву для следующего движения вперёд. В рамках того, что у меня было, в условиях закрытого трансферного окна. Мы взяли несколько свободных от контрактов игроков и сделали так, что они нам помогли.

— Муханов при формировании команды берёт откаты, формирует её только ради этого — так думают некоторые. Что скажете на это?
— А кого они имеют в виду? Кого я набрал? Значит, так: когда я пришёл, трансферное окно уже было закрыто. Когда мы ехали на кубок, и я был для команды ещё никто и звать меня никак, позвонил Игорь Зенькович и сказал: «Василич, если надо, я помогу». Я приехал в Актобе и посмотрел наличие игроков. Ни одного номинального нападающего не было. Просто ни одного.

— Сколько вы видео пересмотрели? Сколько игроков просмотрели?
— Много. 50–60 игроков за две ночи. Это была очень тяжёлая работа. Один день оставался до закрытия. И в этот момент сбрасывают то, что никому не нужно. Зенькович дал согласие автоматом. Я его знал. Знал его возможности. Он отличный человек для коллектива. Сможет — поможет. Примерно такие были рассуждения. Следующие кто у нас? Балашов и Коркишко? Они приехали неготовые. Прежде всего — функционально. Пришлось много поработать, чтобы они стали приносить пользу команде. Считаю, что и в быту они способствовали хорошему микроклимату в коллективе.

Работая 18 лет в Казахстане, чтобы у меня была замазана репутация... Меня давно бы уже выкинули отсюда! Комментировать бред таких идиотов я не хочу. Я их не читаю никогда. Иной раз кажется, что ты приходишь в психбольницу. Видишь белое, а они утверждают, что это чёрное.

— Ещё одно мнение: Муханов шовинист, националист.
— (смех) Абсолютно бредовое заявление. Ну, что я сейчас буду рассказывать, как при мне заиграли молодые игроки казахстанцы, всех перечислять? Это из той же серии. Бред сумасшедших. Я знаю своё дело, знаю, как его делать, и двигаюсь, как мне надо. Пусть говорят. Пусть поют свою песню дальше. Я абсолютно не хочу на них реагировать.

Проследите за моей карьерой. Я считаю, что достаточно много доверяю молодым. При мне и Куат, и Логвиненко, и Аймбетов, и Дарабаев заиграли, а после дошли до сборной. Для меня один критерий выбора игрока: кто сильнее, тот играет! И не важно, какой ты национальности. Будут только те, кто заслуживает. В этой команде у них дух должен быть сразу. Они только пришли сюда, у них сразу в голове должно быть — первое место! Вот так должно быть всё построено. Меня абсолютно не колышет, кто ты: казах, киргиз, русский, украинец, серб или кто ещё. Ты сильнее — значит, будешь играть.

— Задайте себе вопрос.
— Меня часто спрашивают о здоровье, о возрасте, о том, сколько я буду в профессии. Спрошу и сам себя. Конечно, я б хотел самому себе здоровья пожелать. Но никогда не загадываю. Я верующий человек. Мусульманство. Христианство. Мы уже здесь настолько тесно сплетены. Бог один. И объединяет нас благожелательное отношение друг к другу. Уважение к каждой религии. Потому не знаю, сколько я смогу. Сколько Господь отпустит. Сколько даст, столько и буду работать. Вот, задал и ответил.

— Учитесь ли вы? Процесс обучения в ваши 67 идёт? «Муханов остановился в развитии и ничего нового уже не в состоянии принести» — это ещё одно мнение.
— Естественно, идёт. Всё мировое закулисье, которое раньше было за занавесом, сегодня открыто. Это не только теоретические разработки, но и визуальный контент. Все лучшие матчи мира сейчас показывают. Я же не смотрю их, как болельщик, который берёт пиво с попкорном и рассуждает об идиотах на поле. Всё время анализирую новейшие тенденции современного футбола.

Конечно, учусь. Я даже у своих футболистов учусь. Кто-то что-то неординарное сделал, я это увидел и начинаю применять в тренировке. Если ты не учишься, то и вопрос работать тебе-не работать и близко не стоял бы. Тренер и игрок — это творчество. Ты постоянно должен учиться. Каждый день. От одного, от другого что-то брать новое. Я считаю, что я учусь, развиваюсь и чётко вижу все тенденции современного футбола. Куда он идёт, как он будет развиваться. Мне многие вещи ясны.

— По последнему матчу. Оглядываясь назад, вы что-нибудь изменили бы перед этой игрой?
— Нет. Ничего бы не стал менять. Мы вот так, с открытой душой, влезли в эти 1:5. Это надо принять и болельщикам, и самим себе. Это урок. Возможно, следующий матч против «Каспия» будет гораздо интереснее. Задним числом говорить, что надо было сделать так и так... Раз так случилось, наверное, для чего-то это надо.

Гораздо тяжелее были предыдущие матчи. Тогда, когда мы стояли на вылет. И там характер ребят решил всё. А здесь — я их не могу укорять. У них глаза горели. Они — как тройка лошадей. Их надо было держать. Наверное, я где-то эмоции эти не сдержал. Они перехлёстывали, раз случались такие ошибки. Ну, что там говорить, дикие ошибки. Кто их мог ждать?

Но концепцию менять нельзя. Если буду шарахаться — то я в обороне сижу, то ещё что, меня люди не поймут. Моя философия — это диктат. Собственный контроль команды над игрой. А сегодняшнее развитие футбола предъявляет следующие требования: умение вести позиционные атаки, умение проводить быстрые ответные атаки, умение применять верхний прессинг, игра в среднем и нижнем блоке. Команда должна уметь всё. Когда она будет всё это сочетать, её сложно будет поставить на колени. К этому пойдём. Под эту философию будем подбирать игроков. Руководство одобрило мысли об этом. Думаю, что всё наладим.

Поражение... Я даже не знаю, почему оно. Вот в матче с «Тураном» было очень тяжело. Очень. И мы выиграли, хотя ситуация была сложнее. Почему так случилось? Я не знаю. Такие дни. Ну, и в чемпионском варианте иногда бывало. Та же игра на кубок с «Иртышом», где мы 0:5 сгорели. А потом их здесь гнали, но не догнали до конца... Очень жаль, конечно. Но это не трагедия. Трагедия — это, когда близкие люди уходят. Вот это трагедия.

— Как вы восприняли цель на следующий сезон?
— Для меня это нормальное явление. Ещё раз повторю. Мы подготовили плацдарм — заняли 6 место. Дальше что ставить? Пятое, что ли? Есть хитрые уловки некоторых специалистов, которые говорят, давай на пятое. Потом на четвёртое... Для меня это неприемлемо. Если будет соответствующее: финансовые условия, организация в клубе и организация в тренировочном процессе (которую я гарантирую), думаю, мы справимся. Ничего тут какого-то запредельного нет. Это решаемая задача. Абсолютно решаемая задача. Надо правильно и грамотно работать по всем трём составляющим.

— В чемпионские годы команду «Актобе» всегда называли семьёй. Удалось ли создать семью сейчас?
— На этом этапе, думаю, да. Думаю. то, что мы приняли устойчивое положение и сбалансировали игру, заняли нормальное место (после первой лиги и после всех кувырков в сезоне я считаю 6 место нормальным), поставили всё с головы на ноги, минимум на 50% произошло именно благодаря тому, что удалось создать семейную атмосферу и в раздевалке, и на поле. Появились организация и отношение к делу. Отношение к клубу. Уважение. Они всё отдали. Я ещё раз подчёркиваю. Эти люди отдали всё, чтобы «Актобе» стоял на ногах, а не на голове, как было до моего прихода.

— Несколько слов болельщикам.
— Во-первых, даже в то время, когда я только приехал, я ощущал поддержку. Причём не только дома, но и на выезде. Я в этом не сомневался. Я болельщиков всегда считал нашим 12 игроком. К созданию того же «13 сектора» я тоже причастен. Мы с ребятами собирали деньги, чтобы они с нами ездили. Это же формировалось вообще с нуля. Я надеюсь, (нет, не то что надеюсь) я верю в то, что мы реально будем претендовать на хорошие места и как положено: мы будем играть, а вы нас поддерживайте.

И не надо оплёвывать в случае каких-нибудь единичных неудач. Не надо никого хаять. Потому что спорт без поражений не бывает. Да, если идёт завал и так далее, вы обязаны критиковать, но отдельные неудачи бывают у самых великих команд. Важно другое: если ты упал — умей встать. И болельщик должен это понимать.

Я верю в наших болельщиков. Они разберутся. Желаю им и их близким, в первую очередь, здоровья! И, конечно, желаю, чтобы в следующем году закончилась пандемия, и болельщики вновь смогли заполнять трибуны по максимуму. Хотелось бы, чтобы болельщики смогли посещать наши матчи и поддерживать так, как они умеют. Как всегда. Я их уважаю, верю в них и всегда буду с ними рядом.