Об этом нам сказал близкий друг Эмиля Самат Смаков, которого наш звонок застал как раз выходящим из палаты Кенжисариева.

— Я как раз только вышел из его палаты, — говорит Сэм. — Эмиль чувствует себя хорошо. Только что мы с ним минут 5 смеялись, не могли остановиться, он меня «траванул» тут. То есть, пошутил надо мной.

— Когда его выпишут?
— Врачи готовы хоть завтра. Но куда ему потом идти? Перевозить в Бишкек, где живут его родные, опасно. Долгая дорога не пойдет ему на пользу. В Алматы у него жилья нет, хоть некоторые журналисты и пытались приклеить к Эмилю несуществующую покупку квартиры. За ним нужен постоянный уход. Поэтому мы решили, что ему лучше до следующей операции пробыть здесь, в больнице, и оплатили палату еще на месяц.

— Правда, что он не всех узнает и у него провалы в памяти?
— Не знаю, кто вам такое сказал. С памятью у Эмиля все хорошо, всех помнит. Постоянно интересуется результатами «Актобе». Я каждый день у него бываю, и знаю, что говорю.

— Кроме вас кто-то постоянно находится рядом с Эмилем?
— Его друг Рустам, он приехал из Бишкека. Ни на минуту его не оставляет. Приехала бабушка Эмиля. А так, посетители у него есть каждый день, приходят друзья, коллеги, болельщики.

— А как у него дела с аппетитом?
— Нормально. Моя супруга каждый день готовит ему, передает через меня. Эмиль доволен. В больнице, конечно, тоже кормят. Но ведь домашняя еда лучше, чем в столовой.

— Самат, есть версия, по которой вы в ту злосчастную ночь были вместе с Эмилем.
— Если бы Эмиль был со мной, то с ним никогда и ни за что такое не случилось бы. Думаете, я позволил бы кому-то проломить ему череп? Это бред. Не знаю, кому вдруг понадобилось распускать такие слухи. О случившемся я узнал также, как и все — из Интернета.

— Когда теперь следующая операция?
— Примерно через месяц-полтора. Пока выбираем клинику. Операция не простая, и, скорее всего, ее будут проводить либо в Германии, либо в Израиле. Там лучшая медицина. Пока склоняемся к Германии, так как там еще и очень качественный восстановительный процесс, а это важно также, как и сама операция.

— Такие операции в клиниках Германии и Израиля стоят, наверное, не дешево.
— Это точно. Но мы соберем денег. Столько, сколько потребуется. Я буду обзванивать каждую команду, буду говорить с игроками, чтобы помогли, чем могут. В общем, думаю, что те, кому судьба Йомы не безразлична, протянут руку помощи. А можно мне обратиться к журналистам, через ваш портал?

— Да.
— Я бы хотел попросить журналистов, чтобы они были корректнее, когда пишут про состояние Эмиля. А то столько слухов наплодили. Я где-то прочитал, что Эмиль уже не вернется на поле. Ну на чем основываются эти люди? Вернется он на поле, еще сыграет! И хватит пытаться фотографировать его через щелочку в двери палаты, это некрасиво! Эмиль не желает, чтобы болельщики видели его в таком состоянии. Это же можно понять.

— Кстати, знает ли Эмиль, как переживают за него болельщики?
— Конечно! И он очень им благодарен за поддержку. Будем надеяться, что в скором будущем уже сам Эмиль сможет ответить на все вопросы. А пока ему нужно сосредоточиться на своем здоровье.